Мой отец видел Богов
Шрифт:
И что удивительно, никто не мог понять его внутренних страданий. Долго и упорно он искал человека, с которым бы ему было просто хорошо.
Таким был мой муж.
— Так вы познакомились у тебя на работе, — уточнил отец.
В середине дня мы сидели с ним у моря, смотря на его удивительное спокойствие. Кай, который не спал несколько суток из-за работы, тут же отрубился прямо в гостиной на диване, так и не подключив до конца новый телевизор. Йон улегся рядом с ним, и вроде как еще спал, когда мы с отцом решили посидеть на улице. Мать, которая поздно
— Именно на работе, — согласилась я. — Странно как-то это все вышло. Они пришли, чтобы я соединила их, а я…
— Не вини себя, они же давно решили разводиться. А если люди что-то решили, то переубедить их бывает довольно сложно.
Их развод должен был обязательно пройти через суд. И дело было не только в разделе имущества, но и «разделе» ребенка. Конечно, до того, как прийти ко мне, они были множество раз на приеме у психолога и перепробовали все, что им предлагали. Кай до последнего искал причину, по которой они с Евой не могут быть вместе. Ему казалось, что это вполне нормально, когда тебе надоедает человек, с которым ты живешь долгие годы. Он свято верил, что проблема была только в нем. Поэтому день изо дня старался меняться ради нее. Но это были не перемены. Он лишь убивал самого себя. В итоге, после десяти лет отношений они решили, что пора разойтись.
Конечно, решили они сделать это намного раньше. Может, год назад. А, может, все девять лет. Они оба с самого начала понимали внутри себя, что что-то идет не так, но списывали происходящее на то, что такие кризисы случаются у многих пар.
— Нельзя построить любовь с человеком, с которым ты не можешь обсудить себя, — пояснил отец. — Ты всегда будешь стесняться рассказать ему что-то о себе. А позже начнешь бояться, что он тебя не поймет и не примет. В итоге ты останешься один. Но все мы так боимся одиночества! Особенно боимся, если этим одиночеством нас награждают те, с кем мы хотели прожить всю жизнь.
— Она была его большой любовью. Можно сказать, самой первой. Оттого Каю казалось, что в отношениях надо привыкать и мириться с одной из сторон.
— Нет, нет, — отец помотал головой, — не надо мириться с тем, что тебя не устраивает. Вот ты читаешь книжки, а в них пишут, что любовь — это обязательно боль. И каждый понимает эту боль совершенно по-своему. На самом деле, любовь — это большая ответственность. А люди очень эгоистичны и безответственны, поэтому им и больно, и сложно от осознания того, что придется переступить через свои плохие качества и принять плохие качества своего партнера в ответ. Вот и весь секрет.
Отец улыбнулся, закутываясь в куртку.
Я вспомнила, что после той беседы они с Евой приходили ко мне два раза. Кажется, чтобы убедить себя в том, что между ними все совсем кончено.
Они познакомились в институте. Он учился рисовать эскизы, а она мечтала стать моделью. У них оказалась мечта на двоих. Так, свои первые платья он создал для нее. Первую коллекцию,
В итоге, с каждым годом они все больше отдалялись друг от друга. Понимая, что между ними как и прежде, из общего — только мечта.
Ева приобрела популярность. Ее лицо стало мелькать на обложках модных журналов. А дома моды приглашали Кая в качестве помощника лучшим дизайнерам. Так он делал женщин прекрасными, а она собирала восхищенные улыбки с лиц окружающих.
Они пережили все: головокружительную славу и жестокое испытание деньгами. Но это не объединяло их ни на йоту. Даже рождение сына не соединило их. Ева, переживая за свою карьеру, не видела ничего хорошего в маленьком Йоне, поэтому тот проводил с отцом все свое время.
Родители Кая нежно относились к внуку и полностью поддерживали Еву, которая требовала, чтобы Кай вел себя так, как хотела того публика. Ей было неловко, когда он стоял с ней на фотографии и совсем не улыбался. Ей было даже стыдно за то, что он не хочет покупать какие-то брендовые вещи и не спешит обзаводиться автомобилем. Кай, живя с ней все эти десять лет, думал, что такое есть в каждом браке. Что недопонимание между мужчиной и женщиной — это нормально.
Вас же связывает что-то больше — она твоя жена.
Жена, с которой не о чем поговорить. Жена, от которой нельзя уйти, потому что она самый дорогой для тебя человек. По инструкции. Но не по факту.
Секс становится однообразным с годами, тело приедается, да и на одной постели в отношениях далеко не уйдешь. Маленький Йон, наблюдая за подобным с самого рождения, давно привык к тому, что есть отец, который рядом, и есть мать, которая по определению родила его.
— И как он отнесся к тому, что матери больше не было в их доме? — поинтересовался Арне.
— Кай очень хорошо сказал по этому поводу: нечего бояться, когда нечего терять.
Отец вздохнул:
— Она же не могла оставить своего сына.
— Не могла, — согласилась я. — именно поэтому она иногда приезжает к нам в гости, дарит Йону дорогие подарки, болтает с Каем и уезжает. Кажется, у нее все замечательно. И, знаешь, — я повернулась к отцу, — мне не хочется ее осуждать, потому что она любит Йона так, как умеет. Может, это мы с тобой возлагаем слишком много функций на такое чувство, как любовь родителя к ребенку?
Отец хмыкнул:
— Я останусь при своем мнении. Наверное, я слишком стар, чтобы судить молодых людей. Но, знаешь, Герда, мне кажется, что подобный взгляд на мир сложится и у тебя в мои годы. Не важно, сколько тебе: тридцать, пятьдесят, восемьдесят... Есть истины, к которым ты обязательно придешь.
— И к каким же истинам я приду?
Отец снова улыбнулся, пододвинулся ко мне и крепко обнял, желая согреть. Я обняла его в ответ и жадно вдохнула яркий запах его дешевого одеколона.