Мой парень - сущность
Шрифт:
– Не бойся, я не причиню вреда, – сказал он убедительно. – Мы, демоны, любим заниматься сексом не маскируя клыки и рога. А еще максимально подстраиваемся под партнершу, – он опустил взгляд на свой половой орган. – Видишь? – Член на глазах стал уменьшаться, а затем, вновь увеличиваться. – Какой размер ты предпочитаешь? Как тебе будет комфортнее: большой, средний? Потолще, потоньше?
Соня взялась за его ствол рукой, разминая, точно пластилиновый. Она ответила игриво:
– Думаю, мне подойдет примерно тот размер, что и был изначально, но короче на парочку сантиметров, и немного
– Что? Говори, лисичка, – поторопил он.
– Мне понравилось однажды, когда он был изогнут вот так, книзу… – демон со смешком выполнил просьбу.
– Ты уверена? – спросил он, визуально оценивая слепленное ею творение.
– Да. Может быть, выглядит и не очень, зато внутри это изменение ощущается очень даже…
– Прекрасно, протестируем? – он не дождался ответа и снова начал целовать ее в губы, шею, грудь и плечи, не скрывая звуки собственного возбуждения.
Соня отдалась происходящему без остатка, как знать, возможно, это была лучшая, и она же последняя ночь в ее жизни. Если не демон, то брат ее точно прикончит, если узнает.
Когда Макс наконец вошел в нее, она почувствовала ласковый пожар внутри себя. Демон был так методичен: он двигался ритмично, в движениях была какая-то особенная идеально выверенная математическая красота: толчок – секунда – толчок – секунда. Модернизированный по ее вкусу орган действительно идеально ей подходил. Хотя изначально Соня сомневалась в собственном глазомере, не переоценила ли внутренние объемы своего тела? Нет, она прекрасно со всем угадала.
Во время первого оргазма она, если не унеслась в вершины рая, тогда бухнулась в адову бездну. Но падение было несказанно сладким. Во время второго она позабыла свое имя, а во время третьего – ей стало все равно, что будет с ней дальше. Все, чего она хотела от жизни за последние несколько лет, ей, казалось, она сейчас получила сполна…
Над ухом прошептал низкий мужской голос:
– София, тебе нужно просыпаться.
Она раскрыла глаза и увидела, что лежала под одеялом на кровати. По-прежнему в номере отеля.
«Я заснула», – поняла она и спросила встревоженно, вспоминая о брате:
– Сколько сейчас время?
– Если я отвезу тебя прямо сейчас, ты опоздаешь всего на два часа.
– Поехали!
Макс посмотрел на нее внимательно и спросил с кажущимся неподдельным интересом:
– Как ты себя чувствуешь?
– Я? Думаю, прекрасно. А ты?
Он улыбнулся как-то невесело, она более не увидела клыков. Вместо ответа он сказал:
– Одевайся, лисичка, нам пора.
Соня воспроизвела вечер в памяти и, одной ногой находясь во сне, услышала звук входящего сообщения. Она вырвалась из лап сна и прочла:
«Покуда стоит земная твердь».
Четыре слова. Что они означали? Казалось, что-то величественное. Хотя, не мог же Макс признаваться так витиевато в чувствах… Конечно же, не мог. Соня вовсе не была наивной. Вряд ли демоны вообще были способны на глубокие чувства.
Она
Глава 41
Ночная прогулка
Минула первая неделя обучения в Школе ангелов. Феврония многое узнала. Например, о существовании других видов сущностей: кроме ангелов и демонов в родном ей мире проживало с десяток других разновидностей. Она познакомилась с обязанностями ангелов-хранителей и была сильно удивлена, услышав, что у каждого из них под опекой находилось по нескольку человек, и чем опытней был хранитель, тем за большим количеством людей присматривал.
С одноклассниками отношения складывались ровно. Все, кроме одного, были с ней приветливы и милы, но тесной дружбы пока ни с кем из них не получалось. Молодые ангелы были увлечены учебой, собирались группочками и в основном обсуждали насущные проблемы ангельского быта. Вика старалась не выбиваться из коллектива, но часто чувствовала себя не в своей тарелке рядом с ними. Компания кураторов, отчего-то сразу взявшая ее под свое крыло, была ей куда более интересна. Однако с началом обучения, она еще не встречала в полном составе четверку парней. Гликерию же с Дорофеей видела несколько раз и даже обедала с ними, но все же это было уже не то непринужденное общение: ей казалось, что они от нее по какой-то причине стали отдаляться.
Алехандро же был по-прежнему замкнут и ни с кем не общался. Ей, по правде сказать, он стал уже не так интересен. Его долгоиграющие причуды стали походить не на загадку, а на диагноз. К тому же четкий запрет от Афанасия «не совать нос не в свое дело» повлиял на нее. Ангелам свойственно подчинение старшим по званию, как бы ей не хотелось обратного. Это качество было заложено в каждом ангеле без исключения. Потому она оставила попытки разговаривать с испанцем и искать его расположения.
Викой начала овладевать тоска. Гликерия рассказывала ей о своей. Уж не то же ли самое чувство накатывало на нее одинокими вечерами?..
Она заскучала по прошлой жизни: силилось желание увидеться с мамой, узнать, как она справилась с утратой, ведь Вика была у нее единственной дочерью. Скорее всего, ее мать была безутешна. Облегчило ли бы ее страдания знание о том, кем Вика стала после смерти? Ей казалось, что вполне. Но права явиться к матери и все ей рассказать у нее, конечно же, не было.
Она лежала на кровати, собираясь укрыться одеялом и уснуть, когда в дверь ее кельи постучали. Она решила, что это пришла какая-то из девочек, и открыла дверь в пижаме, не спрашивая, кто там, ведь ангелов-злоумышленников не существовало.
К дверному косяку прислонился Эдгард.
– Еще не спишь? – спросил он как-то буднично, будто заходил к ней каждый вечер.
– Собиралась, вообще-то...
– Есть идея прогуляться перед сном. Составишь мне компанию?
– Комендантского часа здесь разве нет? – спросила она, скорее, в шутку.
– Конечно нет. Ты можешь ночевать на улице при желании… Идем, я хочу тебе кое-что рассказать.
Вика посмотрела на себя в пижаме.
– Ах, да. Переоденься, конечно, – предложил парень. – Я подожду снаружи.