Мой парень - сущность
Шрифт:
Инструктор открыл перед ними дверь, и она услышала дикий гул воздушной стихии. Такого животного ужаса Марина не испытывала никогда, но ей захотелось перебороть это в себе. Она была ловцом душ, она боролась со злом из иных измерений и не могла сделать то, что делают многие обычные люди – прыгнуть с парашютом?! Она собрала волю в кулак.
– Я готова, – сказала она Адриану, плотно сжав челюсти.
Он вытолкнул ее из самолета нажимом своего тела. Заветное мгновение – шаг в бездну – и поток воздуха подхватил их. Сердце… нет, не ушло в пятки, и не вырывалось из груди… Оно будто разлетелось на кусочки, не справившись с давлением и адреналином.
Апокалипсис длился не больше минуты, затем поток воздуха резко поднял их вверх – это Адриан раскрыл парашют, один на двоих. От сердца немного отлегло. Они летели над лесом в тандеме на фоне пламенеющего заката. Адриан обнимал ее за талию. Земля приближалась, но, к счастью, не так быстро, как раньше. Марина поняла, что настало время выдохнуть и насладиться процессом. Адриан вытянул руку в сторону и потряс ладонью, побуждая ее тем самым вложить в нее свою. «Так вот почему он сказал, чтобы я сняла перчатки…» Марина вложила.
Ладонь его была прохладной, как и ее. Он крепко сжал ее руку. Она ощутила, что подступает тепло.
– Смотри, – громко сказал он ей из-за спины, перекрикивая ветер. Его ладонь начала растворяться. Вскоре она увидела лишь ее тень. Адриан перешел в фазу духа, прикасаясь к ней, паря над землей. Игра заинтриговала. Марина сконцентрировалась, и постепенно ее ладонь стала также таять на глазах. Теперь и он, и она прикасались друг к другу бесплотными частями своих тел. Глаза видели лишь невнятные очертания кистей, но ощущение прикосновения сохранились. Это было так волнительно…
Марина почувствовала, что энергия меж их ладонями нарастает. В месте соприкосновения быстро сделалось невероятно жарко.
– Это потрясающе! – выкрикнула она.
– Что именно?!
– Все это! Все! Потрясающе!
Они не распускали сцепленных ладоней в фазе духа, меж ними уже пылал пожар, но он не обжигал. Он дарил какие-то особые ощущения, которые словами Марине сейчас было описать трудно. Возможно, позже она смогла бы попытаться, но сейчас она просто чувствовала то, как ее душа и его слились в ладонях воедино. Могла ли бы она когда-нибудь в такое поверить? Ощутить и увидеть глазами слияние двух душ?! Невероятно… И восхитительно!
Приземление было мягким. Она в этом даже и не сомневалась с таким-то талантливым хвастунишкой-инструктором. Когда Адриан отцепил парашют и вновь обратил на нее внимание, она посмотрела ему в глаза. В них танцевало счастье.
Она обняла его за шею и громко протянула:
– Спаси-и-и-бо!
Он рассмеялся, обнял за плечи и поцеловал ее в лоб.
«Почему он поцеловал меня в лоб? – подумала она, но анализировать сейчас не хотелось. Эмоции переполняли ее через край: она хохотала и тут же вытирала ладонями ниоткуда взявшиеся слезы.
– Я пти-и-и-ца! – кричала она без капли стеснения, бегая по полю с расставленными в стороны руками. Адриан смотрел на нее и заливался счастливым радостным смехом. Что за дивный день!
Когда Марина спустя продолжительное время наконец прокричалась, просмеялась и немного успокоилась, Адриан сказал ей негромко с чувством:
– Марина, мне было очень хорошо с тобой.
Она посмотрела на него.
– Ты о прикосновении?..
– Обо всем, что между нами сегодня случилось в небе.
– Я и не знала, что так вообще возможно сделать.
– И тебе даже не приходило это в голову? – она мотнула головой. – Эти ловецкие фишки – потрясающая штука в… отношениях. Это я так, к слову, – подмигнул он.
– Угу, – скептически улыбаясь, отозвалась Марина.
Адриан подошел к ней вплотную и взялся пальцами за подбородок, приподнимая.
– Эти губы созданы для того, чтобы их целовали дни и ночи напролет, – он накрыл их своими губами: вначале короткими едва ощутимыми поцелуями, затем более томными, но по-прежнему целомудренными. Она предоставила ему губы в полное распоряжение, но сама замерла неподвижно. Ее руки свисали спокойно, она стояла ровно, приподняв подбородок, стремясь к уровню его роста. Она приоткрыла рот и ощущала, как того касаются его губы – настойчивые, но очень нежные. Адриан поцеловал ее в щеку, а затем несколько раз в другую, вновь вернулся к губам, но уже дал свободу своему языку. Марина ответила ему в той же манере – сначала едва-едва, а затем по нарастающей. Ей расхотелось стоять неподвижно, она обрушила на него всю неистовую силу замороженного внутри огня: страстно обнимала его мощный торс, упиваясь настойчивыми взаимными прикосновениями.
Они плотно прижимались телами посреди поля, которого касались последние лучи догорающего солнца. Обнимались неистово, а целовались так, будто целуются в последний раз перед расставанием навеки.
Глава 50
Решение Сони
Наутро Адриан проснулся в своей постели. Один.
Что-то было не так в его отношениях с Мариной. И он никак не мог понять, что же именно? Она явно испытывала к нему чувства и, как ему казалось в последние две недели, а тем более вчера во время и после прыжка в тандеме, изводилась в томлении по его телу. Он ощущал это комплексом своих ловецких чувств. Однако это было видно даже невооруженным глазом со стороны, будь бы он хоть и обычным человеком: ее страсть читалась в глазах, мимике, движениях тела. Отчего же на его предложение провести ночь вместе, она посмотрела в глаза и ответила: «Нет, Адриан. Прости, пожалуйста. Мы не должны этого делать». Пока он ощущал вкус и смысл этих слов, Марина поцеловала его в лоб и вышла из машины, даже не обернувшись.
«Что за невероятная девчонка! Дикая, необъяснимая… жестокая! Прекрасная лесная кошка. Кусачая кошка!»
Его чувства к ней претерпели значительные изменения с момента знакомства. Сейчас они усложнились, углубились… и усугубились массой маленьких колючих обстоятельств. Он все больше прикипал к ней, завязывал все больше узелков на ниточке привязанности… Но в то же время умом всего этого не хотел. Все это было неправильно с точки зрения ловецкой морали. Как ей понять его, истинного второго поколения, связанного оковами обязательств перед сущностным братством?
Почему она не соглашалась на то, что он мог бы дать ей, длиною если не в жизнь, то хотя бы в несколько прекрасных радостных лет… или месяцев… дней?
Он задумался, а знала ли она о том, что именно он чувствовал? А знал ли он это сам? Возможно, их взгляды расходились в какой-то непринципиальной точке, и проблема виделась ей с какого-то другого угла зрения. Он решил, что надо бы осмелиться на разговор по душам. Но для этого необходимо разработать специальный план, чтобы все прошло под его контролем так, как он сам задумает.