Мой персональный ад
Шрифт:
Отключившись, я встала с кровати принявшись собираться. Я должна поговорить с ним, и узнать для чего я им нужна. С какой целью они решились на воссоединение семьи, спустя столько лет?
Собралась я довольно быстро, и уже спустя пятнадцать минут ехала в больницу. Я серьёзно была настроена на разговор. Я должна знать правду, даже если она убьет меня.
Заметив на перекрестке красный свет я начала тормозить как и все, но тормоза не работали.
– Что за...
– тяжело дыша проговорила я.
Что же это такое? Почему
От паники на глазах навернулись слезы, а сердце бешено колотилось в груди.
Дальше все было как в тумане, и последнее что я помнила от куда не возьмись выехавший грузовик, и мой крик.
***
Артем.
Повесив в шкаф рабочий костюм, я в очередной раз набрал Полину, и снова услышал один и тот же ответ.
" Абонент недоступен, или находится вне зоны действия сети"
Тяжело вздохнув я вышел из ординаторской, направляясь к выходу. Моё внимание привлекла суета в холле.
А в следующую секунду моё сердце казалось перестало биться, стоило мне подойти.
На каталке без сознания лежала моя Полина вся в крови.
Комната пошатнулась. Мне казалось земля ушла из-под ног, а весь мир вокруг меня рухнул, разбиваясь по треску стекла.
Глава 40
Артем.
Шестой час я хожу по коридору словно неприкаянный. Сердце бешено колотится в груди, и я молю лишь о том, чтобы Полина осталась жива.
Сев на кушетку, я опустил голову вспоминая сегодняшнее утро. Ещё утром я смотрел в её глаза, чувствовал нежность её кожи, и её тепло.
Время тянулось словно резиновое, и от этого становилось хуже. Операция шла уже шесть часов, но никто не выходил, и не говорил не о чем. Мне становилось страшно, от этой неизвестности.
Увидев как открыла дверь, и из операционной вышел хирург который оперировал Полину, я как ненормальный подскочил к нему, задавая немой вопрос.
По одному его выражению лица, было видно что операция прошла не очень успешно, или возникли осложнения.
– Как она?
– боясь услышать ответ, спросил я.
Тяжело вздохнув, мужчина присел на кушетку, смотря перед собой в одну точку.
– Мы сделали все что могли...
– приглушённо проговорил он.
Сердце бешено колотилось в груди, а я боялся услышать что случилось самое страшное... От одной мысли об этом, мне просто хотелось умереть.
– Артем...
– встав с кушетки, он похлопал меня по плечу, сочувствующе смотря на меня.
– Мы сделали кесарева сечение, чтобы спасти ребенка. Девочка совершенно здорова. Работала бригада нейрохирургов, но прогноз не утешительный. Полина в коме. Шансы малы. Очень малы... Если она переживет сегодняшнюю ночь, возможно у неё появится шанс.
Мой мозг категорически отказывался принимать услышанное. Нет. Только не моя Полина... Она не может умереть...
Больше всего на свете сейчас хотелось, чтобы всё это оказалось страшным сном.
– Я остаюсь дежурить, - твердо заявил я.
– Я останусь с ней.
Если
***
Тихо войдя в палату реанимации, я остановился в дверях смотря на Полину. Она выглядела так, словно просто спит. Словно вот вот откроет глаза, но этого не происходило. В груди все болезненно сжалось, от одной мысли, что я потеряю её.
– Не уходи...
– присев рядом, я взял её ладонь в свою, касаясь нежной кожи губами.
– Пожалуйста, не уходи...
Говорят что мужчины не плачут. Это полная чушь. Плачут. Слёзы одна за одной скатывались по моим щекам, и мне не было стыдно. Я был убит, раздавлен, уничтожен. Меня выворачивало только от одной мысли, что она может умереть.
– Помнишь нашу первую встречу?
– я улыбнулся сквозь слезы, чуть сжав её ладонь.
– Я тогда даже подумать не мог, что в итоге ты станешь моей женой. Борись... Ты должна. Ради меня... Ради нашей дочери...
Мне было страшно представить, что наша с ней малышка, может остаться без матери. От одной этой мысли, по телу пробегал холодок.
– Прости меня за всё...
– тяжело вздохнув, я прикрыл глаза, снова коснувшись губами её ладони.
– За Ульяну... За то что не выслушал тогда... Я обещаю, когда ты поправишься, мы уедем. Куда ты только захочешь. Уедем втроём, и будем жить простой жизнью, как мы и мечтали. Ты только живи... Ради нас... Ты нужна мне, нужна дочери, нужна своей подруге. Кто же будет крестной её малыша, если не ты?
Я понимал, что она меня сейчас вряд-ли слышит, но мне так хотелось верить в это. Верить что она сейчас откроет глаза, улыбнётся как прежде, и всё будет хорошо. Но к сожалению этого не происходило.
За что ей это? Почему она? Почему не я?
***
Утром состояние было ещё хуже. Всю ночь я просидел рядом с Полиной, не сомкнув глаз. Внутри была необъяснимая, и болезненная пустота. Словно в груди пробили огромную дыру, и на живую рану сыпят соль. Это было невыносимо больно.
Устало выйдя из палаты реанимации, я прошел в ординаторскую. Не смотря на бессонную ночь, сна не было ни в одном глазу. Да и какой здесь может быть сон, когда твоя жена находится между жизнью, и смертью?
В голову лезли ужасные мысли. Как бы я не старался, я не мог от них избавиться.
Я прекрасно понимал, что не смогу жить, если Полина умрет. Я не смогу без неё. Она моё всё. Мой воздух, мой свет. Она олицетворяет для меня всё прекрасное этого мира. Она мать моей дочери.
Лёгкая улыбка все же проскользнула, при мысли о дочери, но к сожалению она была не долгой. Снова и снова, я возвращался мыслями к Полине.
На столе стояла наша свадебная фотография, на которой мы были счастливы. Ещё три недели назад, мы были счастливы. Три недели... Всего три недели...