Мой персональный демон
Шрифт:
Когда Миллинарса уже смирилась с неизбежным, Персиваль вдруг передумал.
Его пальцы поверх ее казались такими большими… а жар, исходящий от его кожи, опалял лучше всякого камина.
Глаза… его глаза так рядом, что она может даже разглядеть темные крапинки, идущие по кругу радужки. Расплавленное серебро. Или сталь меча? А, может, лунный свет в непроглядной тьме?
Демон-искуситель воплоти. Такой притягательный и такой невозможно далекий.
Ни разу Персиваль Айнелиас не дал повода усомниться
И теперь их лица отделяют какие-то сантиметры. Она чувствует силу его рук на своих пальцах, ощущает теплое дыхание, и исходящий от мужчины аромат одеколона.
Его губы… Взгляд сам переместился от глаз ниже, чтобы вновь представить возможность поцелуя. Невесомого… нет. Яростного. Ей хотелось, чтобы мужчина приоткрыл тайну соблазнения. Лина желала познать на себе, каково это: раствориться в океане эмоций.
И, словно небеса услышали ее мольбы, Персиваль пресек последние сантиметры, завладевая ее губами.
Это было столь неожиданно, сколь и приятно. В одно мгновение вопросы, которые занимали Лину, стали казаться неважными. Что такое имя, титулы и статусы, когда ты находишься в кольце рук того, кто заставляет твое сердце биться быстрее? Что такое призрачные угрозы со стороны какой-то там Луреиссы Фроуз, когда на твоей стороне превосходный воин и стратег? Что такое запреты, когда их нарушение приносит сладость и эйфорию?
Миллинарса купалась в этом ощущении всепоглощающей нежности и ласки. Его губы практически невесомо касались ее, в то время как пальцы, напротив, сильнее сжимали руки, словно хотели принять ее ближе.
И все же девушка чувствовала как он, осторожен. Словно в любое мгновение может отодвинуться, начав приносить извинения за внезапный порыв.
Нет. Только не сейчас!
Не дав ему опомниться, киосса ответила на поцелуй, раскрыв губы. Словно приглашая. Взывая вкусить большего. И тут же освобождая ладони от пут замка, чтобы перекочевать на затылок профессора и притянуть его ближе.
Нежность ушла в забытье, на ее место пришли желание и страсть. Необузданная, всепоглощающая, яркая и опаляющая.
Его язык проник в ее рот, дерзким жестом пройдясь по нижней губе, после чего вступил в схватку с пока еще нелепыми попытками ответить на ласку.
Голова кружилась, воздуха перестало хватать, но Лина не хотела сейчас дышать. Или не так. Она не хотела сейчас дышать ничем, кроме как вдыхать его аромат, чувствовать на губах его вкус, и ощущать под руками мягкость его волос, что так беззастенчиво сжала в пальцах.
Они оторвались друг от друга также внезапно, как и поцеловались, стоило лишь над головами потерявшим счет времени прозвенеть трели Кристалла, напоминающем о комендантском часе.
Ее грудь тяжело вздымалась,
Персиваль выглядел более сносно, но такие же расширенные зрачки, участившееся дыхание и полураскрытый рот сводили на нет попытки моментально вернуть себе невозмутимый вид.
Трель закончила свой перезвон, а он так и не пошевелился.
— Я должен извиниться… Но не буду. Прощения приносят за то, за что сожалеют. Я не жалею о произошедшем.
Казалось бы, сердце не может биться постоянно в бешеном ритме, ан нет, может. Оно вновь зашлось неутомимым галопом, стоило лишь услышать чуть охрипший баритон.
— Я… я тоже. — голос сосем не слушался хозяйку.
На его лице появилась смущающаяся улыбка.
— Ректор наказал проследить, чтобы ты после оповещения оказалась за пределами моих покоев. — он встал, протянув ей руку. — Я провожу тебя до общежития.
— Персиваль, но я…
— Забудь мой последний вопрос. Ты итак рассказала больше, чем планировала, я это вижу.
— Откровение на откровение, — она поднялась, но его руку не выпустила, продолжая стоять практически вплотную и глядя на мужчину снизу-вверх.
Ей казалось, что он вновь поцелует ее, более того взгляд Персиваля скользнул к ее губам, которые она тут же облизнула.
— Лина… как твой куратор я обязан отвести тебя до комнаты и пожелать приятной ночи.
А как мужчина?.. Чего хочешь ты, Перси?
Но он уже отступил на шаг, приглашая ее следовать за собой.
Неужели подумал, что на следующее утро она пожалеет о содеянном? Испугается? Побоится вновь остаться с ним наедине?
Все, чего сейчас желала Миллинарса, так это плюнуть на предрассудки, и вновь оказаться в его объятьях. Забыться. Потерять счет времени. Снова.
Но долг в крови Айнелиаса победил. Перевесил вспышку чувственности.
Покидали преподавательский корпус они в полной тишине, как и преодолевали расстояние до студенческого общежития. На пороге Персиваль замешкался.
— Вероятно, мне следует откланяться тут.
Гисхильдис, он переживает за слухи?
— Твоя репутация может пострадать, если после отбоя тебя увидят в обществе мужчины, что ходит около твоей двери, — словно прочитав ее мысли, пояснил демон. — Приятных снов, адептка Дестеэль.
— Спокойной ночи, лорд Айнелиас.
Она сделала несколько шагов вглубь корпуса, когда услышала приглушенное за спиной.
— До завтра, Лина.
Глава двадцать девятая
Миллинарса еще долго лежала в постели, с улыбкой поднося кончики пальцев к губам. Ей казалось, что на них до сих пор ощущалось его прикосновение.
Персиваль поцеловал ее! Поцеловал!
С ума сойти… и это после того, как она уже решила, что между ними ничего быть не может.