Мой прекрасный враг
Шрифт:
– И все-таки река гибнет, и люди тоже, – мягко сказал Тип. Он взял меня за руку, проникновенно посмотрел в глаза. – Ты ведь знала, кто он, правда? Давно уже знала?
– Знала, – честно ответила я – против мягкости и ласки у меня не было оружия.
– И все-таки не сказала нам! Почему?
– Я не придала этому значения, – пробормотала я, чувствуя подступающие слезы. Нет, это что-то с погодой сегодня! Иначе почему у меня из глаз льется такой дождь?
– Неправда. Ты все знала и все прекрасно понимаешь. Расскажи-ка еще раз, как вы познакомились? – Когда Тип говорит со мной таким голосом,
На этот раз реакция на мою историю была совершенно иной. Катька слушала с открытым ртом, Серега то и дело прерывал, многозначительно присвистывая, Стас тяжело и мучительно вздыхал.
– Ну почему с другими все время что-то интересное происходит, а со мной – никогда? – жалобно спросила Катька, едва я закончила. – Везучая ты, Сашка!
– Да, тяжелый случай, – сказал Стас, почесывая подбородок. – Прямо вот так, на юбилее, скандал закатила?
– Представь себе! – Я пыжилась от гордости. – Видели бы вы их физиономии! А его папаша, Соболевский-старший, вообще чуть в обморок не грохнулся!
– Молодец, Дичь! – Серега восхищенно цокнул. – Знай наших!
Но искреннее восхищение и ребяческая радость друзей не сняли камень с души.
– Давайте отпустим его, а? – попросила я, пытаясь восстановить справедливость. – Это же он принес транспарант!
Воцарилось молчание, команда украдкой переглядывалась, избегая смотреть на Типа. А того, как назло, прохватил приступ кашля. Но вот наконец он откашлялся, повернулся и посмотрел на меня в упор.
– Что ты имеешь в виду? Объяснись! – И снова этот тон, от которого я тупею, как когда-то в школе на математике! – Что значит «он принес»? Разве транспарант был не с тобой?
– Я нечаянно забыла лозунг в рюкзаке с парашютом! – пролепетала я, чувствуя, как палуба уходит из-под ног. – А он приволок его сюда! Парень меня выручил, неужели не ясно? И всех нас выручил! А вы его в трюм посадили! Это нечестно! Выпустите его!
Реакция на мою тираду была самая неожиданная: Серега с досадой «крякнул», Катька взвизгнула, а Стас грохнул кулаком по переборке.
– Значит, парашют все-таки был… – задумчиво произнес Тип. – И куда же он, интересно, делся?
Господи, что же я наделала! Проговорилась! Сама, как дура… Никто ведь за язык не тянул! И что на меня такое нашло – или я действительно отупела? От злости на саму себя мне захотелось завыть, как побитой собаке. Теперь уж придется выкладывать все – никуда не деться!
– Я подарила его бабушке этого парня, – скороговоркой пробормотала я, прекрасно понимая, как глупо все звучит. «Только бы они отстали от меня, только бы отстали!» – молила я, мечтая, чтобы дикое напряжение на палубе как-нибудь испарилось.
Воистину, высшие силы были на моей стороне в этот день! Или наоборот? Огненное перо пробежалось по свинцовому небу ярким шипящим росчерком, следом жахнули громовые раскаты, и
С криками и визгом народ сорвался с палубы и ринулся в каюту. Мокрые, счастливые ребята забыли обо всем на свете – стихия отвлекла их. Но ненадолго. Едва только суматоха улеглась, Тип продолжил допрос:
– Значит, ты кому-то подарила наш парашют? – Он повесил мокрую футболку на спинку сиденья и теперь стоял передо мной, растирая полотенцем свое достойное скульптурной лепки тело. Мне стало страшно. Тип казался разъяренным божеством, будто это он сам, там, за иллюминатором, громыхал громом и метал молнии, каждая из которых была нацелена на катер и на меня лично.
– Д-да… – зубы у меня стучали не то от холода, не то от страха. Я уже приготовилась к тому, что ко мне применят крайние меры: например, скинут за борт или бросят в трюм к пленнику, но Тип избрал другую тактику.
– А тебе не приходило в голову, что все это не случайно? – вкрадчиво спросил он.
– Что – все? – не понимала я.
– Ваша встреча в метро… То, что он побежал за тобой, преследовал вплоть до катера…
– Если бы я не забыла лозунг, он бы тут не появился! – возразила я.
– Ты так думаешь? А вот я в этом не уверен! Наоборот, он бы обязательно появился! Просто нашел бы другую причину!
– К чему ты клонишь? – До меня все еще не дошло.
– А что, если он шпион? – Тип бросил полотенце на стол. – Самый обыкновенный шпик, которого заслали, чтобы помешать нашей акции протеста.
– Тип, это даже не смешно! – фыркнула я, но тут же прикусила губу – командир выглядел необычайно серьезным и суровым.
– Ты же знаешь, выступление такого масштаба предпринимается впервые, – сказал он, поигрывая бицепсами.
Мы все знали это: сегодня гринписовцы должны были выступить организованно, сразу во многих местах. Надо было показать, что мы не в игрушки играем, а являемся реальной силой, с которой придется считаться.
– Так что сведения о наших планах кое для кого могут быть очень даже интересными! – продолжал Тип, не спуская с меня пронзительного взгляда.
– Тип, это ерунда! – не сдавалась я. – Поверь, он не из таких! Тряпка, рохля. Какой из него шпион!
– А может, он просто хорошо маскируется? – пискнула Катька. До этого остальные слушали наш разговор молча, теперь началась дискуссия. – Просто хороший артист. Знаешь, как маньяки, – их и не разглядишь среди обычных людей!
– Маньяка, может, и не разглядишь, а урода сразу узнаешь! – Я даже закричала. – Разве вы не видите, у него же все на лице написано!
– Быстро же ты научилась по его лицу читать! – скептически заметил Стас. – А ведь всего пять часов знакомы!
– Уже шесть, – усмехнулась я, взглянув на часы. – Но только это ничего не значит. Я про него все в первую же минуту поняла, и даже раньше.
– Ты уверена? – Тип просто гипнотизировал меня своим взглядом. – Ну ладно. Я пойду наверх, а ты подумай об этом как следует, хорошо? Пацаны, кто со мной? Дождик вроде поутих.
Ватага выкатилась из каюты, и я осталась одна.
Под раскаты грома и качку думалось не очень. К тому же у меня начался приступ морской болезни – или это кола добавила… Короче, пришлось выскочить на палубу.