Мой прекрасный злобный эльф (иллюстратор - Елена Чуб)
Шрифт:
– Но почему, Уго?
– попробовал я возмутиться.
– Потому, мой мальчик, что это невозможно. Они все только и ждут любой нашей ошибки, чтобы выбраться на волю. И, к тому же, так велел старший господин. Ему нравится, когда они страдают.
Я сплюнул от возмущения, но гоблин строго на меня посмотрел, и надел на нос какое-то приспособление в виде прищепки и мне протянул такое же. Удивлённо его разглядывал и прозевал момент, когда обитатели зверинца нас почуяли и зашевелились. Запах был просто сногсшибательный в прямом смысле этого слова. У меня заслезились глаза,
Сразу стало легче дышать, но это относилось только к запахам. А вот шума прибавилось раз в сто, так мне показалось. Отовсюду ревели, хрюкали, орали и издавали такие непередаваемые звуки, что я просто мгновенно оглох от этой какофонии. Голова закружилась, и всё поплыло перед глазами. Но Уго не дал мне упасть в обморок.
Вместо этого он подвинул меня к колодцу, вырытому прямо посередине этой тюрьмы, и заставил набирать воду, которую выливал в специальные радиальные желоба. По ним вода попадала к обитателям этого каземата. А потом Уго стал ловко с помощью огромных вил засовывать куски мяса под клетки. У меня глаза на лоб полезли, когда множество когтистых и перепончатых лап просунулись через прутья, требуя еды.
Я не выдержал и сел на землю. Это было ужасно. Но самым страшным мне показались огромные, похожие на человеческие руки, просунувшиеся из одного вольера и раздавшийся оттуда вой, смутно напомнивший мне слово: «Еда!»
А ещё среди множества протянутых лап я заметил несколько маленьких детских ручонок, и слёзы бессилия навернулись на мои глаза. У меня не было сомнений, что там, рядом с животными, держали человеческих детей. Я сидел, покачиваясь, когда Уго тронул меня за плечо и крикнул в ухо:
«Эжен, я закончил! Уходим!»
Не могу вспомнить, как он помог мне встать и вывел за железную дверь, как поднимались по лестнице и вышли на воздух, где мой наставник осторожно усадил меня под дерево и напоил водой. Он не приставал с вопросами, давая прийти в себя. Когда мне стало немного легче, я робко потрогал Уго за рукав, и тот повернул ко мне своё печальное лицо. Оказалось, он всё это время сидел рядом, осторожно поглаживая мою руку.
Еле разлепив вмиг пересохшие губы, кое-как выдавил из себя вопрос:
«Скажи, Уго, кто собран в этом зверинце? Что это за несчастные существа? Неужели подобные создания водятся в диких лесах вашей страны? Мне показалось, я там такое видел…»
– Там собраны представители тех народов, с которыми воевали наши нынешние господа - эльфы. И победили их. Это зверинец для проигравших. Да, Эжен, ты видел там и собственных соплеменников, и великанов, орков, гномов и моих сородичей…
Я в ужасе посмотрел в лицо Уго. В его глазах стояли слёзы, так и не пролившиеся на морщинистые щёки, зато они были полны гнева и лютой ненависти. У меня не было сомнения, к кому относились эти чувства, больше того, я их разделял…
Глава 5
Несколько мгновений я потрясённо молчал, растерянность внутри меня сменилась яростью.
– Это чудовищно… Изверги, как они могут поступать так с живыми существами… Маньяки, неужели они все такие, как этот
Уго вдруг улыбнулся, если улыбкой считать скривившиеся губы, и похлопал меня по руке.
– А ты славный. Но научись сдерживать свой гнев, иначе даже Фаби тебя не защитит. Нет, Эжен. Конечно, не все эльфы таковы, более того, законом запрещено держать пленных в таком неподобающем месте и недостойных условиях. Но это только слова, не более, на самом деле, всем глубоко наплевать, что происходит с пленными. Тем более, если хозяин этого чудовищного места - не кто иной, как один из представителей власти - помощник военного министра, кто будет его проверять?
Он тяжело вздохнул.
– И знаешь, что странно, до сих пор не могу поверить в то, что это происходит в нашем доме. Я столько лет знаю Винса, он никогда раньше не был таким. Поверишь, всегда искренне считал его одним из немногих порядочных эльфов, и вдруг - такое разочарование. Иногда, правда, закрадываются сомнения: почему разместив «зверинец», он не сказал мне об этом сам, а просто оставил записку, чтобы присматривал за этим кошмаром и помалкивал… И с тех пор никогда не интересовался, как там дела. Что он задумал?
Я в бешенстве схватил с земли камень и запустил его в ажурный фонтан, украшенный фигурами эльфийских красавиц. К счастью, в них я не попал, мой снаряд прямиком угодил в воду.
Теперь Уго по–настоящему засмеялся, и у него был приятный, совсем человеческий смех.
– Перестань, Эжен, не веди себя как ребёнок. Этим ты никому не поможешь.
– А почему ты до сих пор не выпустил их, у тебя же есть все ключи?
Уго смотрел на меня с иронией.
– Правда, вот так просто взял и выпустил? Считаешь меня дурачком, который за столько лет не додумался до этого? Ох… Всё не просто, я же говорил тебе - дело в магии. У меня ключи от всех дверей. Это верно, но заключённых охраняют не клетки и не двери.
– Прости, я понял, чёртова магия.
– Верно. Если бы не их знаменитая эльфийская магия, они бы не захватили все земли по эту сторону моря. А теперь уже стремятся как можно дальше, им мало наших слёз и унижения. Говорят, за большой водой есть очень богатые земли, надеюсь, хоть там мерзкие твари получат достойный отпор… - Уго так крепко сжал свои маленькие зелёные кулачки, что по коже заструились ручейки красной крови…
Я охнул, схватил его за руку и потащил к фонтану, промывая под прозрачными струями раны гоблина. Он не сопротивлялся.
– Слава лесной богине, что Хозяина нет дома, нас бы бросили на корм хищникам за осквернение родового источника. Никто, разумеется, кроме эльфов, не должен касаться этой воды…
– Да пошли они, эти чокнутые эльфы! Надеюсь, хоть вода здесь чище, чем их грязные души.
Уго снова засмеялся и по-отечески погладил меня по голове.
– Ох, Эжен, держи эти слова глубоко внутри, иначе нам обоим не поздоровится. И не ругай всех эльфов сразу, среди них много тех, кто не согласен с подобным положением вещей, но также вынужден молчать и подчиняться. Для них созданы особые тюрьмы, может, чуть почище той, что ты видел, но всё же…