Мой прекрасный злобный эльф (иллюстратор - Елена Чуб)
Шрифт:
– Да, странно. Не обошлось без магии. Кто-то спокойно применяет её на территории дома, причём хорошо знает, что Уго будет молчать. Потом убийца пробирается к моей комнате, и только случай в твоём лице спасает меня. Зилла почему-то ничего не почувствовала, что, вообще, невероятно. Насколько я помню, она как заснула вечером у моей кровати, так и проспала до утра.
– Значит, этот кто-то воздействовал на неё магией.
– Или всё проще - один из нас подсыпал ей в еду снотворный порошок. Чем она обычно питается?
– во мне
– Не вали всё на меня, Эжен, я вижу, к чему ты клонишь!
– разозлился и без того расстроенный Уго.
– Вчера я приготовил птицу, что принесла мне знакомая барышня. Она всегда поставляет нам свежее мясо. Но вечером от волнения никто есть не стал, и мне пришлось скормить всё Зилле.
– Поэтому, съев отравленное мясо, она проспала всю ночь. А если бы мы поужинали, никогда бы не проснулись, - сделал я печальный вывод. Это был повод приуныть, что мы и сделали.
Меня терзали угрызения совести: из-за выходки на вечеринке я подставил всех. Но Фаби, словно прочитав мои мысли, попытался меня успокоить.
– Не думай, Эжен, что тут только твоя вина. Такое происходит довольно часто. У отца полно врагов, и борьба за власть сильно бьёт по всем членам семьи. На нас нападают не реже раза в неделю. Думаешь, почему Винс разрешил взять к себе Зиллу - надеялся, что со временем она станет охранником. Как видишь, так и получилось.
– Точно, особенно сегодня ночью, - проворчал Уго.
А я продолжал изображать из себя Шерлока, мне только его знаменитого кепи не хватало.
– По всему выходит, один из нас троих - предатель. Что будем делать?
– Давайте всех пытать по очереди!
– предложил гоблин, и его глаза радостно блеснули.
Я шарахнулся от него в сторону.
– Ну и шуточки у тебя, Уго…
– А с чего ты взял, что я шучу?
– и он засмеялся неприятным смехом, от которого у меня волосы встали дыбом, особенно, когда я увидел его мелкие остро заточенные зубы.
Фаби скривился, как от боли.
– Перестань запугивать Эжена, наставник. Разве сейчас время для твоих гоблинских шуток?
– И то верно, может, тогда перекусим? У меня немного вчерашнего ужина осталось, траванёмся, а?
– продолжал смеяться Уго, но его глаза оставались грустными.
– Вообще-то я бы поел, - проныл я, - только пойдём куда-нибудь из дома. Есть у вас тут забегаловки, куда слуг пускают?
Фаби быстро коснулся наших с Уго серёжек, но они остались на месте.
– И что это было, Фаби? Я думал, серьги исчезнут, паршивый из тебя маг, - хмыкнул я.
– А из тебя вообще - никакой, - привычно задрал нос молодой эльф, - теперь их никто не увидит. Пошли скорее, у меня на нервной почве такой голод…
Но тут со мной опять случился необъяснимый приступ ясновидения. Голова закружилась, и я увидел, что на том месте, где мы стоим, происходит взрыв. Шатаясь, схватился за Фаби
«Все бегом к беседке, иначе нам крышка!»
И пока я соображал, почему ветер так сильно бьёт мне в лицо, мы втроём уже стояли под тенью вечнозелёного плюща, или как он там у них назывался - ещё не выучил. Сердце выпрыгивало из груди, я так и не понял, кто из двоих - гоблин или эльф, притащил меня в беседку и усадил на скамью. А потом эти болваны стали брызгать мне в лицо водой из родового фонтана. Тоже мне, спасатели! А выпендривались-то - мол, никому не позволено касаться священный вод, бла, бла, бла… Может, они там и сапоги моют, во всяком случае, для меня воды не пожалели - я чуть не захлебнулся.
– Ненормальные, утопить меня решили?
– отфыркивался я, но продолжить своё возмущение не смог, потому что мощный взрыв потряс всех. Вокруг полетели комья земли, и кто-то уронил меня на землю, прикрыв своим телом.
Деревянную крышу беседки снесло, каменные опоры - рассыпались, но ни один булыжник меня не достал - всё попало тому, кто закрыл меня. Судя по тому, как охал, приговаривая что-то на незнакомом наречии, бегал вокруг гоблин, моим спасителем был Фаби.
– Эй, Фаби, как ты там, жив? Давай слезай с меня, чуть не задавил, - пробормотал я, сплёвывая набившуюся в рот пыль и траву.
– Жив я, что же так крошки кругом много, дышать нечем, - он закашлялся.
– Потерпи, сейчас всё осядет, - я посмотрел в сторону и увидел его красивые длинные окровавленные пальцы, раздробленные острым краем большого булыжника, - что же ты молчишь, ненормальный? Очень больно? Попробуй пошевелить рукой.
Рука слегка шевельнулась, и я почувствовал, как Фаби встаёт.
– Да всё у меня в порядке, с чего ты взял-то. Если бы ты меня не закрыл, я бы сейчас расплющенный лежал…
– Ты что несёшь, я тебя не… А, кто тогда?
Голос знакомо рассмеялся.
– Ну что разлеглись, лежебоки? Вставайте, и пойдём в дом, а ты, Уго, перестань вопить.
– Господин Винс, что же это такое? Беседку взорвали, детей чуть не покалечили, вы, вон, весь израненный, что происходит? Нам кто-то объявил войну? Сейчас здесь будет патруль, что мы им скажем, а?
Голос Винса звучал спокойно, но очень устало.
– Скажешь, что мы готовились к празднику, фейерверк внезапно взорвался, несчастный случай. Сами без них разберёмся, ты меня понял?
– Да, господин. Всё сделаю, как Вы сказали.
– Хорошо, я пойду в дом, мне надо переодеться.
Только после этих слов я решился посмотреть на Винса. Когда и как он успел здесь оказаться? Закрыл нас с Фаби собой… Здорово же ему досталось: мундир - в клочья, кровь везде - на побледневшем лице, искалеченной руке и даже из ушей течёт. Как он ещё на ногах-то держится?
Фаби испуганно смотрел на отца, от шока, видимо, не в силах что-либо сказать.
Винс улыбнулся посиневшими губами.