Мой прекрасный злобный эльф (иллюстратор - Елена Чуб)
Шрифт:
Он был ещё жив, и пламя его не коснулось. Я видел, как ему было больно. Но взгляд на измученном лице двигался, словно искал кого-то и, наконец, нашёл. Это был я. Винс смотре прямо мне в глаза и последним усилием произнёс:
«Не смей сдаваться», - потом его голова бессильно упала на грудь, и я закричал, забившись в судороге, почувствовав, что, несмотря на боль в теле, снова могу двигаться. Картинка с эльфом пропала, противный голос умолк, прошипев на прощанье: «У тебя сутки, чтобы спасти его или умереть самому. Для вас двоих нет
Фаби и Уго навалились на меня, пытаясь удержать безумное биение, но, сбросив их, сам не знаю, как, встал на дрожащие ноги. Меня шатало. Я подошёл к Фаби и, схватив его за длинные кудри, притянул к себе:
«Винс в беде! Живо вези меня домой в поместье! У нас только сутки, чтобы спасти его…» - после чего потерял сознание. Что было потом, как они добирались назад в город с моим бесчувственным телом - не знаю, и позже Фаби не хотел об этом вспоминать. Видно, это было неприятно для его чувствительной души.
Меня качало на голубых волнах, светило солнце, на душе было радостно и легко. Кто-то бесшумно нырял вокруг меня.
«Ну, Фаби, разошёлся!
– подумал и засмеялся вслух, - эй, эльфийский дельфин, прекращай свои прыжки и просто полежи на волне, такой кайф…»
Он вынырнул, отфыркиваясь, где-то позади меня и, видимо, тоже лёг на воду.
– А ты прав, - сказал он почему-то голосом Винса, - это здорово! Если бы только знал, малыш, как давно я мечтал вот так побыть с тобой наедине. И чтобы нам никто не мешал.
У меня замерло сердце, а потом пульс зачастил, зашкаливая. Но не потому, что я его боялся, наоборот, меня просто распирало от счастья. Сам не понимаю почему, сказал:
– Я тоже ждал этого.
И услышал в ответ весёлое:
«Знаю, ты такой смышлёный, если бы всё это происходило не во сне, а наяву…»
– Что значит - во сне?
– не поверил я, чувствуя его дыхание на своём затылке и прикосновение горячих рук к плечам. И вдруг они исчезли. Как же мне хотелось крикнуть ему:
«Останься со мной, проклятый эльф!» - я развернулся и увидел тёмную воронку на воде, уносящую вглубь пузыри воздуха, и большое кровавое пятно, расплывающееся во все стороны.
– Нет, не умирай, Винс! Это нечестно, не умирай… - рыдал я, почувствовав холодный компресс на лбу. Глаза не хотели открываться, меня душили слёзы.
Горячая рука Винса взяла мою ладонь и крепко её сжала.
– Я здесь, Эжен, и умирать не собираюсь. Просыпайся, ты и так нас слишком напугал, - его голос звучал отчаянно и совсем близко, заставив меня сделать над собой усилие и через боль открыть глаза. Яркий свет заполнял знакомую комнату, причиняя мне почти физическую боль. Но это была комната в поместье, значит, мы успели. И Винс был жив. Пока жив.
Теперь уже я вцепился в его ладонь, хрипя и разрывая в кровь пересохшие губы.
– Мне надо рассказать тебе всё, это так страшно. Убеди меня, что всё это только мой бред…
Я смотрел в огромные глаза Винса и не понимал,
– Уго, дай воды, у мальчика обезвоживание и галлюцинации. Ты поил его в пути?
– Пытался, Винс, - я заметил, что привычное для Уго слово «господин», почему-то исчезло, - но Эжен не мог глотать. Я весь извёлся, испробовал все известные мне способы - ничего не помогало, только смазывал губы водой. Его лихорадило всю дорогу.
– Понятно, позволь теперь мне самому сделать это.
Винс поил меня из небольшой чашки, и его руки дрожали. Я жадно пил, но вода в основном проливалась мимо, все смотрели на нас, и эльф не выдержал. В его голосе появилась привычная сталь.
– Фаби, Уго, пожалуйста, оставьте нас ненадолго и заберите с собой Зиллу, она замучила меня своим воем.
Дверь немедленно закрылась, слышно было только, как поскуливала упиравшаяся Зилла. Наконец, мы остались одни. Винс взял себя в руки, уже спокойно напоил, и даже снял с меня мокрую рубашку, переодев в одну из своих. Я ощутил прикосновение к коже тончайшего шёлка. Это очень отличалось от царапанья грубого полотна, из которого была сшита форма слуги.
– А тебе идёт, вот поправишься - померяешь мундир, я же знаю, как он тебе нравится, - и насмешливый эльф улыбнулся, хотя его глаза оставались испуганными.
Я попытался скривиться в ответ, но губы пересохли, и любое движение причиняло боль. «Он обращается со мной, как с шестилетним ребёнком», - подумал и с трудом выдавил из себя:
«Мне сейчас не до шуток. Наши с тобой жизни висят на волоске».
Эльф перестал улыбаться.
– Рассказывай, только подожди минутку, я подлечу твои губы.
Его огненные пальцы на мгновение коснулись моих губ, и боль прошла. Прошептал: «Спасибо», - и начал свой рассказ, который Винс выслушал молча, бледнея с каждым моим словом.
– Ну, что ты думаешь об этом? Я подхватил какой-то вирус, проще говоря - заболел, поэтому мне и чудилась эта дрянь?
– Насчёт вируса - не знаю, что это такое, но, думаю, к тебе приходила не смерть, высшие небесные силы тут совсем не причём. Ты же уже знаешь, что кто-то следит за нами, вероятнее всего, маг, один из моих давних врагов. Я много кому «насолил» в жизни. Этот маг легко проникает в человеческие мысли, к тому же твой мозг совершенно не защищён, это моя вина, и я всё исправлю.
– Значит, кто-то рылся в моей голове?
– Именно так, отсюда и образы - телефон, кстати, что это за штука - потом расскажи, давление на твоё чувство долга, всё продумано. Он просто тебя запугивал, а то, что ему не терпится убить меня - и так понятно. Маг внушил тебе мысль о моей смерти и постарался, чтобы ты при этом чувствовал себя виноватым. Если ещё что-то подобное повторится, можешь смело посылать его…куда-нибудь.
– Значит, разговор про «сутки», которые у нас остались - всего лишь блеф?