Мой препод Укротитель
Шрифт:
Бранов больше не писал. Странно, но это радовало. Не было соблазна начать несетевой разговор. А поговорить хотелось. Так хотелось, что к субботе желание превратилось в навязчивую идею, а сама я словно на иголках дёргалась и срывалась по пустякам.
Поэтому, спускаясь ранним субботним утром вниз, где на автостоянке у общежития меня ждал аспирант, я была измотана, растоптана, но преисполнена решимости сказать Бранову-Баранову всё, что думаю, сразу. Как бы ни было страшно, заговорить без прелюдий и намёков. В лоб.
Желательно
Но стоило издали увидеть знакомую легковушку и её хозяина со взъерошенной макушкой, комкающего в ладонях снег, в груди нестерпимо заныло.
Ну почему? Почему именно Ян оказался засранцем? Да и зачем? Если ему нужна моя помощь, как Слышащего, мог взять и попросить. Я бы помогла! Это я поняла недавно. Поняла, что сделала бы возможное и невозможное, если бы он только попросил!
Но он решил обмануть. Клялся, что Слышащего у него нет, а значит, либо его планы относительно меня настолько кошмарны, либо…
– Коничива*, моя ученица! – хохотнул Бранов, едва завидел меня. – А ну, проверка на реакцию. Лови!
* Приветствие (яп.)
Снежок, пролетев пару метров, плюхнулся в рыхлый сугроб. Я даже отскочить не успела, хотя это и не требовалось. Ян не пытался в меня попасть.
– Эй, ты чего? Не проснулась ещё? – заулыбался аспирант, обходя автомобиль и галантно отворяя переднюю дверь. – Карета подана, мадмуазель, прошу.
Я едва не взвыла от тоски. Шальная мысль, что Мишка ошибся, ударила в голову.
А если так? Что если Миха что-то перепутал, и все Укротители умеют путешествовать без связи со Слышащими? Что если аспирант честен со мной, а я зря неделю изводила себя поисками ответов в пустоте?
– Спасибо, – уселась я в машину, озарённая улыбками Яна.
Бранов обежал автомобиль и плюхнулся за руль. Стянул пальто и закинул на заднее сидение.
– Ну и теплынь… Плюс семь в декабре! С весной нас, что ли?
И засмеялся.
Настроение у него было преотличнейшее. Правда, крохотные изменения в сравнении с прошлой встречей всё же ощущались.
Бранище был тем же, что и прежде. Его аура восстановилась, и пусть аспирант веселился, чувство отстранённости явственно ощущалось.
Я ругнулась в сердцах. Не с руки мне это. Если станет врать, я могу и не распознать.
– Эй, ты чего такая кислая? – не унимался Ян, озабоченно приподняв брови.
– Зато ты больно радостный, - безучастно глядела я в окно.
– Я просто рад выходным и, кажется… – аспирант повернул ключ в замке зажигания, – рад тебя видеть.
Сердце трепыхнулось в груди, будто кузнечик-калека, но я живо велела ему уняться. Нечего тут смуту наводить.
– Неужто скучал?
Как ни старалась, придать голосу хоть капельку жизни не вышло. Бранов в который раз негромко посмеялся и поскрёб пальцем висок, словно задумался.
–
– Всё перечисленное вполне можно заменить синонимом «скучал».
Я промолчала и вновь отвернулась. Сердце на сей раз молчало.
Стронулись. Быстро выбрались на выкатанную, оттого почти сухую дорогу и помчали по улицам. В раннее субботнее утро пробок нет, а значит, пока мы не отъехали далеко от общежития, нужно собрать волю в кулак.
– Мне Миша на днях писал, - подала я голос.
– Я же говорил, что объявится, – самодовольно кивнул Бранов. – И что? Уговаривал вступить в Орден?
– Нет.
Я прикрыла глаза и выдохнула, будто в ледяную воду войти собиралась.
Давай Мика. Это же просто. Узнаёшь, и станет легче. Непременно станет.
– Почему ты меня обманул? – уверенно повернула я голову и вбурилась в аспиранта взглядом.
Ян, стремительно теряя веселье, глянул с недоумением.
– Обманул?
– Сказал, что у тебя нет Слышащего.
– Мне казалось, этот вопрос мы решили, - протянул аспирант.
Говорил он спокойно, но настороженность скрывал плохо. Совсем плохо, а значит, самое время дожимать.
– Тебе что-то нужно от меня? – развернулась я к Бранову всем телом. – Нужна помощь или ты просто хочешь использовать меня в корыстных целях? Ты поэтому хочешь обучить меня Слышанию? Хочешь связаться с несколькими Слышащими разом? Сколько их у тебя?
– Что происходит? – губы Яна кривились в болезненной ухмылке. – Ты меня разыгрываешь? Если да, будь добра, подскажи, когда смеяться. А то я как-то не въезжаю.
Я зло фыркнула и сцепила кулаки, втянув их в рукава пуховика.
– Хорошо. Попробуем снова. Ты Укротитель? – Ян согласно качнул головой, а я нахмурилась. – Тогда кто твой Слышащий? Стоп! – пресекла я попытку аспиранта заговорить. – Имя можешь не называть. Просто ответь, есть он у тебя или нет. Если я заслужила хоть капельку честности…
– Заслужила, – Бранов повысил голос. – Поэтому ты почти с самого начала знала, что Слышащего у меня нет. Я сам тебе сказал. Или у тебя с краткосрочной памятью проблемы?
В эту секунду самообладание во мне вылетело в трубу. Я всплеснула руками и воскликнула.
– Да не строй ты из себя дурачка, Ян! Укротитель не может ходить в Материю без поддержки Слышащего! Я знаю, что это так, и не понимаю, почему ты врёшь мне? Врёшь снова сейчас! Зачем?!
Бранов сжал руль и глубоко вдохнул, гневно раздувая ноздри. Волны злости и во мне поднимались всё выше, топя самообладание.
– Я не лгал тебе, ясно? Хотя мог. Мог, назвав своим Слышащим… да хотя бы Марту! Ты бы ни в жизнь не узнала, что это враньё! Но я не стал. Хотел быть честен с тобой, но, как вижу, честность вышла мне боком.