Мой пушистый фамильяр
Шрифт:
И остановилась: а может, это у меня осложнение началось, и я снова лежу в отключке с каким-нибудь воспалением мозга?
Нет, не может быть. Я же только что с работы пришла.
А может, мне работа тоже привиделась? Приснилась же мне Ландрия и все мои приключения в этой стране.
Я нахлобучила на голову парик и прокралась на кухню. Мама, напевая, что-то помешивала в сковородке.
Спросила осторожно:
— Мама, а что сегодня на ужин?
— Проголодалась? — улыбнулась она. — Картошка с мясом. Подожди, папа скоро придет, и сядем.
— Ага, — кивнула я и вернулась в комнату.
И
Ладно. Так я никогда не разберусь. Нужно проверить, вернулись ли ко мне магические способности.
Окинув взглядом спальню, увидела лежащую на столе книгу, которую вчера изучала перед сном, готовясь к рабочей аттестации.
Выдохнула, набираясь храбрости. Сделала пасс и произнесла:
— Виртен!
Книга поднялась в воздух и не спеша поплыла ко мне. Ткнулась в руку и замерла в ожидании, когда же я ее возьму.
Слезы застлали мне глаза. Я вцепилась в книгу, как в спасательный круг, и разрыдалась.
Неужели все — было? Действительно было? И Антрон существует? Живет где-то в другом мире, и тоже тоскует обо мне?
Или не тоскует?
Может, он уже нашел себе другую? Во дворце много девиц, готовых по первому зову в кровать к принцу прыгнуть.
Ну, я ему задам! Пусть только попробует себе фаворитку завести — шерстку-то ему повыдираю! Фамильяру недоделанному!
У меня даже слезы высохли от представленной картины.
И только потом я опомнилась: кому повыдираю? Где я его возьму? Как я к нему попаду?
И я снова разрыдалась.
В комнату заглянула мама. Увидела плачущую дочь и испугалась:
— Васька, что случилось?
— Книжка-а-а-а печальная-я-я-я, — прорыдала я, протягивая ей книгу по бухгалтерскому учету, которую так и держала в руках. Не сознаваться же, что я об иномирном принце тоскую. Еще в психушку отправят.
— Тьфу, напугала, — выдохнула мама. — Иди кушать, я уже на стол накрыла.
— Угу, — согласилась я, бросив книгу на кровать и вытирая ладонями мокрое лицо. — Сейчас приду.
А когда мама вышла, всерьез задумалась.
Значит, все что было — мне не привиделось. И не бред это вовсе. Я — действительно ведьма. И Антрон — действительно иномирный принц. И все это происходило на самом деле.
И что мне теперь делать с этим знанием?
Антрон, любимый мой, как же мне до тебя добраться?
Глава 25
Прошли уже долгие три декады с того момента, как стал я снова человеком, но идеи, как мне найти Василинку, у меня так и не появилось.
За это время я уже несколько раз поссорился с отцом и один раз даже пожалел, что снова стал принцем. Монстроидом жилось как-то легче. Что-то не понравилось — зубы показал и все все поняли. А теперь не могу убедить отца, что принцессы мне не нужны, что женюсь я только на Василинке.
До скандалов доходит. Вчера отец, разозлившись, пригрозил лишить меня наследства. Я в ответ сказал, что в гробу я видел это наследство. Что от этого хуже будет только ему. Что я только рад был бы от этого бремени избавиться, но мне жаль маму с братом. Да и страну не хочу на разграбление оставлять. И привел ему все свои рассуждения о регентстве и смене
Отец задумался. Не то чтобы ему не приходили такие мысли. Просто он не ожидал, что я так поумнел. Раньше бы я об этом и думать не стал.
Бал в честь моего возвращения он все-таки назначил. И принцесс наприглашал: и из соседних государств, и из тех, кто с нашей страной не граничит. Вот их-то зачем? Понимаю — жениться, чтобы границы укрепить. А зачем ему лишняя головная боль по охране дальнего государства? Может, позарился на полезные ископаемые Лизуитании или золотые прииски Аританзии? А может, хотел предоставить мне выбор побольше? Мол, хоть кого пусть берет, лишь бы женился?
Не знаю, каковы были его мотивы, но день бала был объявлен, и день этот приближался очень быстро.
А я жалел этих несчастных принцесс, которые едут к нам из дальних стран с надеждой на королевскую корону. Потому что я знал: как бы отец ни грозился, ни на одной из них я не женюсь.
Василинка, Василинка… Как же так произошло? Украла ты мое сердце и сбежала практически из-под венца. А куда — не сказала. Где ж искать тебя, сокровище мое?
Я целыми днями пропадал в библиотеке Ковена, куда, вообще-то, допускались только маги Ковена, а я к ним не относился. Но я принц или кто? Да и пребывание в шкуре монстроида не прошло бесследно. Научился я зубы скалить. Не в прямом смысле, конечно. Но выражение моего лица, видимо, было таким выразительным, что за прошедшие дни ни один человек мне возразить не осмелился. Так что я ведьме, пожалуй, спасибо сказать должен за свое взросление. Раньше-то меня маги всерьез не воспринимали, могли и отцу на меня нажаловаться, да и сами не преминули бы лекцию воспитательную прочитать. А сейчас только глаза отводили и кланялись, когда я, прищурив глаза, жестко свои требования высказывал.
Интересно, это характер монстроида так на мое поведение повлиял, или отец магам приказал, чтобы они мне не возражали? Может, зря я хвастаюсь своим взрослением, и дело вовсе не в кем?
Ну, да ладно. Главное — я добился своего и меня пустили в библиотеку, где я теперь целыми днями листаю старые книги и просматриваю свитки в надежде найти хоть какое-то упоминание о других мирах и о порталах, через которые туда можно попасть.
И не нахожу.
Ничего не нахожу! Ни одного упоминания!
Мне уже мысль пришла нарушить закон и призвать Василинку, как ведьма призвала меня. Но один бы я не справился с этим заклинанием, а Мерлинд, когда я попросил его о помощи, только головой покачал и спросил:
— А ты уверен, мальчик мой, что она будет рада, если ты ее насильно выдернешь из ее мира? Не возненавидит ли она тебя, как ты — ведьму, за то, что лишишь ты ее всего, что ей было дорого?
И я понял, что Мерлинд прав. Если бы я точно был уверен, что Василинка любит меня так же, как я люблю ее, меня бы ничего не остановило. Но я ведь даже не успел сказать ей о своей любви. И меня-принца она совсем не знает. Она любила своего фамильяра. А вот понравился ли бы я ей в человеческом обличии — большой вопрос. Я ей не сказал, кто я есть на самом деле, и поэтому на ритуал она шла расстроенная и обиженная. Может, она рада, что вернулась в свой мир, а меня и видеть не желает? И если я ее призову, она меня окончательно возненавидит?