Мой «путь в первобытность»
Шрифт:
Как хорошо известно, теория экономики возникла первоначально как теория исключительно капиталистической экономической системы. Это обстоятельство во многом препятствовало пониманию все прочих экономик. Слишком велик был соблазн строить их концептуальную картину, исходя из всего того, что было известно о капиталистической экономике.
В действительности же докапиталистические экономические системы столь разительно отличались от капиталистической, что многие ученые вообще отказывались считать их экономическими. Широкое распространение получила точка зрения, согласно которой лишь при капитализме существуют специфические экономические отношения, образующие в обществе особую систему со своими особыми законами, в других же общества особых экономических отношений нет, а их роль выполняют моральные, религиозные, политические, правовые и иные неэкономические
43
Primitive, Archaic and Modern Economies. Essays of Karl Polanyi. Ed. by G. Dalton. New York, 1968. P.7, 9, 23, 30, 35, 65, 66, 84 etc; Dalton G. Introduction // Primitive, Archaic and Modern Economies. Essays of Karl Polanyi. Ed. by G. Dalton. New York, 1968. P. XVII; Idem. The Development of Subsistance and Peasant Economies in Africa // International Social Science Journal. 1964. Vol. 16. № 3. P. 81; Idem. Theoretical Issues in Economic Anthropology // Current Anthropology. 1969. Vol. 10. № 1. P. 73 etc.; Sahlins M. Stone Age Economics. Chicago and New York, 1972. P. 76, 101, 185–186 etc.
И основания для такой точки зрения были. Суть в том, что только при капитализме экономические отношения, выступая как отношения рыночные, прямо, непосредственно определяют волю людей, их поведения прежде всего в экономической сфере, но не только в ней. Именно это имеется в виду, когда говорится о господстве при капитализме экономического принуждения.
Иначе обстояло дело в докапиталистических обществах. В них экономические отношения, будучи столь же объективными, материальными, как и капиталистические, определяли волю людей, а тем самым их поведение не прямо, непосредственно, а через посредство морали, обычного права, права, политики и других неэкономических общественных явлений. Это и создавало иллюзию отсутствия в этих обществах экономических отношений. Они были скрыты под покровом волевых (моральных, правовых, политических) имущественных отношений. [44] Чаще всего именно это имеется в виду, когда говорят о господстве в этих обществах внеэкономического принуждения в сфере экономики.
44
Подробно об этом см.: Семенов Ю.И. Экономическая этнология. Первобытное и раннее предклассовое общество. Ч. 1. М., 1993. С. 62-99.
Создание первой в истории науки теории одной из некапиталистических экономик, причем такой экономической системы, из которой, в конечном счете, выросли все остальные докапиталистические системы экономических отношений, открывает путь к пониманию всех этих докапиталистических экономик. В частности, опора на эту концепции вместо с профессиональным знанием этнографического материала, относящегося к предклассовым обществам, помогла мне решить проблему азиатского способа производства, а тем самым и вопрос о природе общественного строя, утвердившегося в СССР и странах «социалистического лагеря».
Но самое важно заключается в том, что теория первобытной экономики позволяет преодолеть, если можно так сказать, «капитализмоцентризм» созданной К. Марксом и Ф. Энгельсом теории исторического процесса. Конечно, основоположники историко-материалистического подхода к обществу и его истории знали, что кроме капиталистической экономической системы, существуют и иные, качественно отличные от нее. Но политэкономия капитализма была в то время единственно существующей, и они были вынуждены в своих общетеоретических построениях вольно или невольно исходить из нее.
При обращении к эпохам, когда, как они прекрасно понимали, капитализма не было и заведомо быть не могло, их «капитализмоцентризм» проявлялся в явном преувеличении роли товарного обращения — в «товароцентризме». Так, например, переход от первобытного общества к классовому они во многом связывали с возникновением товарообмена и товарного производства, с действием закона стоимости, ведущего к обогащению одних и обнищанию других. Именно в превращении продукта в товар Ф. Энгельс видел «зародыш всего последующего переворота». [45] И понять его можно. Никакого другого экономического механизма социального расслоения, кроме связанного
45
Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 21. С. 113. См также: С. 160–166.
46
Подробнее см.: Семенов Ю.И. Переход от первобытного общества к классовому: Пути и варианты развития // ЭО. 1993. № 1.
«Капиталоцентризм» изначального материалистического понимания истории был одной из причин, которая привела определенно число ученых к выводу, что эта концепции применима лишь к капиталистическому обществу, но не пригодна для понимания всех остальных. Такой точки зрения придерживались, в частности, К. Полани и Дж. Дальтон. [47]
Таким образом, создание целостной теории первобытной экономики позволяет преодолеть «капитализмоцентризм» марксова понимания движения истории и глубже разработать материалистическое понимание истории, обновить его, привести в соответствие с современным уровнем развития науки.
47
Polanyi K. Our Obsolete Market Mentality... P. 61, 70–71; Dalton G. Introduction // Primitive, Archaic and Modern Economies. Essays of Karl Polanyi. Ed. by G. Dalton. New York, 1968. P. XVII.
20. Сектор истории первобытного общества:
Люди, работавшие в нем
А теперь вернемся к самому началу истории группы и сектора истории первобытного общества. Он никогда не был велик. Более или менее постоянное его ядро составляли шесть человек — Абрам Исакович Першиц, Лев Абрамович Файнберг (1929–1993), Лев Евгеньевич Куббель (1929–1988), Анатолий Михайлович Хазанов, Виктор Александрович Шнирельман и автор настоящей статьи. С момента создания группы и вплоть до смерти в ней работал Борис Осипович Долгих (1904–1971). Кроме того, в секторе в разное время трудились Борис Алексеевич Фролов, Норайр Бадамович Тер-Акопян, Эстер Самуиловна Годинер, Ольга Юрьевна Артемова, Елена Ивановна Деревянко, Клара Петровна Калиновская и Владимир Рафаилович Кабо. Лаборантами сектора работали Марина Цолаковна Арзаканьян и Ирина Леонидовна Бабич. К настоящему времени обе они стали докторами исторических наук.
Деятельность любого научного учреждения или его подразделения во многим зависит от его руководителя. Поэтому я никак не могу в своем повествовании обойти А.И. Перщица. Как я уже указывал, группа первобытной истории была создана вскоре после прихода Ю.В. Бромлея к руководству институтом и, конечно, все это было оформлено его приказом. Но истинным инициатором создания группы, а затем ее преобразования в сектор был, конечно, А.И. Першиц. Именно он подал эту идею Ю.В. Бромлею и убедил провести ее в жизнь. О мотивах, которые побудили Ю.В. Бромлея согласиться на создание группы, было уже сказано достаточно. А теперь несколько слов о причинах, которые заставляли его на протяжении более чем двух десятилетий заботливо опекать сектор и создавать все условия для его работы.
Ю.В. Бромлей принадлежал к числу тех, не часто встречающихся руководителей, которые не только не ограничивают деятельность своих подчиненных, но, наоборот, всеми силами помогают им выделиться и получить возможно большую известность в научном мире. Он не боялся соперников, не боялся, что его подчиненные своей славой затмят его. И дело не просто в том, что он был очень неплохим человеком. Он исходил из того, что славу руководителю научного учреждения создает хорошая работа этого учреждения, успехи в науке, достигнутые его работниками. Чем больше в институте известных ученых, тем более он знаменит, а тем самым и большей является известность его руководителя.
Уже первые годы работы группы первобытной истории показали, что она способна принести институту славу. Именно поэтому Ю.В. Бромлей преобразовал ее в сектор и вообще всячески способствовал дальнейшему успеху его деятельности. И сектор полностью оправдал его надежды. Этот единственный в стране центр по изучению истории первобытного общества и проблем общей этнографии, просуществовав в течение четверти века, внес неоценимый вклад в историю отечественной и не только отечественной науки.