Мой Рагнарёк

Фрай Макс

Собственный голос порядком меня удивил: он оказался хриплым и безжизненным. Впрочем, я тут же понял, что просто давно им не пользовался. Думаю, еще никогда в жизни мне не удавалось молчать так долго.

Потом я с удивлением обнаружил, что меня наконец-то посетили простые человеческие желания: мне вдруг захотелось есть и спать. Да и просто размять ноги было бы неплохо. Более того, мне еще и в туалет приспичило!

– И что мне теперь делать, дорогие мои? – спросил я, обращаясь не то к щиту и верблюду, не то к непостижимым силам, управляющим

ходом всех событий во Вселенной.

Ответа, разумеется, не последовало. Впрочем, Синдбад тут же послушно остановился и опустился на землю, чтобы дать мне возможность спешиться. Ноги мои поочередно ступили на светлый песок; к ним тут же присоединилась задница: надежные прежде задние конечности наотрез отказались удерживать тело в вертикальном положении. Отвыкли, надо полагать.

– Вообще-то, мне наверняка полагается какой-нибудь походный дворец с хорошей постелью и чистым сортиром, если уж я такой великий начальник, – мечтательно сказал я.

Ничего не произошло. Я, признаться, чертовски огорчился, поскольку надеялся, что столь пустяковые «бытовые» чудеса будут теперь твориться совершенно самостоятельно, мне и пальцем шевелить не придется. Тем паче что я так и не вспомнил, какими частями тела следует шевелить в подобных случаях.

Синдбад ткнулся влажным носом в мое колено. Убедился, что я обратил на него внимание, и потянулся мордой к небольшому кожаному мешочку, висящему на его шее.

– Ты хочешь, чтобы я там порылся, да? – спросил я.

Верблюд энергично мотнул головой. В его глазах ясно читалось умиленное одобрение: «Умница ты моя!»

Я осторожно взял мешочек в руки, удивился его неожиданной тяжести, торопливо потянул тонкий шнурок. Шнурок, разумеется, тут же затянулся еще туже: никуда не денешься, мое знаменитое везение!

Следующую четверть часа я посвятил манипуляциям с завязками – как еще ногти не сломал… В мешочке обнаружился небольшой кувшинчик, довольно небрежно вырезанный из цельного куска какого-то незнакомого мне зеленоватого камня – не то нефрит, не то малахит; такого «знатока» ювелирного дела, как я, конечно, еще поискать.

Я удивленно посмотрел на верблюда.

– И что я должен делать с этим сувениром? Поставить на книжную полку? Прости, милый, но мои книжные полки слишком далеко отсюда.

Теперь Синдбад наградил меня печальным снисходительным взглядом. «Ты, конечно, редкостный идиот, хозяин, но я тебя все равно почему-то люблю», – говорили его мудрые глаза.

Мне стало стыдно, и я снова повертел в руках кувшинчик, пытаясь понять, на кой черт он мне сдался. Потом мне пришлов голову, что в этой непритязательной таре вполне может скрываться какое-нибудь волшебное зелье – почему бы и нет?!

Вдохновленный таким предположением, я снова принялся сокрушать свои многострадальные ногти. На этот раз им пришлось извлекать пробку из узкого горлышка сосуда. Сей бессмертный подвиг отнял у меня кучу времени, но в конце концов я справился.

Потом началось черт знает что, в лучших традициях малобюджетных фильмов-сказок

времен моего детства. Стоило мне вытащить пробку, как из кувшинчика повалили густые клубы разноцветного дыма. Дым сопровождался мощной волной недвусмысленно скверного запаха. В довершение всех бед магический сосуд стал горячим, как закипающий чайник.

Я обиженно взвыл и разжал пальцы. Кувшин полетел на песок, а я поспешно отправил в рот травмированную конечность: безотказное средство первой помощи, помогает практически от всех мировых зол.

Через несколько секунд я извлек изо рта исцеленные пальцы и с облегчением выругался.

– Не мог бы ты великодушно растолковать мне значение этих удивительных слов, Владыка? – вежливо осведомился чей-то низкий голос. Он исходил откуда-то сверху, так что в первое мгновение я изумленно решил, что консультация потребовалась самому господу богу, который, оказывается, все-таки есть, но почему-то не знает элементарных вещей.

Я поднял голову, и моя нижняя челюсть медленно опустилась на грудь: передо мной стоял полупрозрачный великан. В нем было никак не меньше десяти метров роста. Бритый череп и развевающееся на ветру белоснежное одеяние делали его облик каким-то совсем уж неземным.

– Я – твой преданный раб, Владыка, – сообщил великан.

Новый знакомый явно наслаждался моим замешательством; голос его звучал снисходительно, как у взрослого, ввязавшегося в детскую игру.

– Ясно, – вздохнул я, чувствуя себя полным идиотом. – Что-то под этим небом в последнее время развелось множество желающих продолжить свой жизненный путь в качестве моей прислуги… Ну а имя-то у тебя есть?

– Хвала Всевышнему, я не обременен этой обузой! – ответствовал великан.

– Ну-ну… – Я задумчиво разглядывал это чудо природы, пока меня не осенило: – Слушай, ты что, джинн?

– Ну да. А кто же еще?

Я переворошил недра своей памяти, пытаясь припомнить все, что говорилось о джиннах в арабских сказках, каковых я в свое время прочел великое множество – как чувствовал, что пригодится! Не то чтобы я действительно считаю сказки таким уж надежным источником информации, но иного в моем распоряжении не было.

– Если ты джинн, значит, ты вполне способен в считанные секунды устроить мне походный дворец с чистым сортиром, об отсутствии которого я сокрушался несколько минут назад, – с надеждой сказал я.

– Ты несколько преувеличиваешь мое могущество, Владыка. Для того чтобы выполнить твой приказ, мне потребуется не меньше двух минут.

– Ничего страшного, – усмехнулся я. – Две минуты я как-нибудь потерплю. Да, кстати, дворец – это совершенно не обязательно! Даже нежелательно. Мальчика нашли, по коридорам скитаться… Меня вполне устроит какой-нибудь маленький домик со всеми удобствами, огромной кроватью, набитым холодильником и симпатичным садиком. Впрочем, нет, садик – это лишнее. Если он мне понравится, я, пожалуй, начну подумывать о том, чтобы остаться и спокойно встретить там приближающуюся старость.