Мой рыцарь, мой герой
Шрифт:
– Он же вытащил тебя из ужасного склепа, рискуя жизнью, - настаивала Мэллори.
– Зачем, скажи, ему это понадобилось?
– Утихомирить непокорную девчонку и заставить довериться прекрасному принцу, явившемуся ее спасти. Они не могли убить меня сразу, потому что Рона необходимо было заверить в том, что я все еще жива.
– Собственные слова ранили Маргарет, как и воспоминания о своей наивной доверчивости.
– Пэр понимал, что, если будет ко мне добр, я никогда не причислю его к похитителям.
– Логически верно, - нахмурилась Мэллори.
– Но не думаю, будто тебя так легко обдурить.
– Это сработал защитный психологический механизм, - перебила ее Маргарет.
– Заложники становятся как бы заодно с похитителями, поскольку подобная модель поведения является, наверное, единственной, дающей шанс на спасение.
Мэллори, однако, не сдавалась.
– Знаю, но все равно не могу избавиться от ощущения, что он нес в себе добро, иначе ты не прониклась бы к нему таким сильным чувством. О, женщины действительно, бывает, любят преступников, но большинство из них осознает свою глупость. А ты никогда не испытывала полной убежденности в этом, правда?
Сестра видела ее насквозь. Пять лет Маргарет пыталась убедить себя, что Пэр олицетворял собой зло. Пять лет чувства ее вели тайную войну со здравым смыслом.
– Нет, я уверена. Не забывай беднягу Хиггинса. Пэр чуть не убил его.
– Он просто отбросил его с пути.
– Хиггинс выжил по чистой случайности, - выпалила Мэгги.
– Окажись удар чуть сильней... Он почти всегда смертелен, этот удар в горло.
– Забавно. Ты знала, что Хиггинс вскоре исчез?
– Нет. А что тут забавного?
– Ну, он просто испарился, - неопределенно пожала плечами Мэллори.
– А тебе никогда не казалось странным, что Пэр не попал в тебя, когда стрелял, и не убил Хиггинса, хотя, судя по твоим рассказам, выглядит человеком, который не совершает ошибок?
– Наоборот, совершил. И не одну, - сердито огрызнулась Мэгги.
– Думаешь, он способен хладнокровно убить?
Маргарет закусила губу.
– Да, - собравшись с духом ответила она.
– Я слышала, как он обсуждал убийство, и, поверь мне, не испытывал неприязни к самой идее лишения человека жизни. Хотя не скрывал, что ему не нравится убивать женщин, но он собирался заставить себя прикончить меня. Как бы мне хотелось выбросить воспоминания о нем из головы, - наконец созналась девушка.
– Пэр одурачил меня, но как я ни стараюсь, не могу забыть его. Даже...
– Даже любя другого?
– Даже любя другого, - поморщилась Маргарет.
– Ведь я в самом деле люблю Говарда.
– В голосе появилась оборонительная нотка, как и всегда, когда речь заходила о человеке, за которого она собиралась замуж. Только...
Мэллори закончила за нее:
– ...Только ты не можешь лечь с ним в постель. А с Пэром могла.
– Я не ложилась с ним в постель. Я вполне осознанно собиралась соблазнить его, чтобы иметь возможность сбежать.
– Ты сделала все необходимое, чтобы выжить, - тихо продолжила Мэллори.
– Не пришло ли время перестать корить себя за момент соблазна, за желание заняться с ним любовью по-настоящему? Ты была очень молода и очень неопытна...
– Вероятно, следовало с ним переспать.
– Маргарет не доводилось еще так откровенничать с сестрой.
– Если бы я все-таки это сделала, то сейчас не мучилась бы.
– Вероятно. Никогда не знаешь, чего ожидать в следующий момент и что лучше предпринять. В жизни встречаются почти неразрешимые задачи. Ситуация, в которой ты оказалась, была ужасающей, но тебе удалось благополучно из нее выйти. Может, в чем-то благодаря твоей уязвимости и наивности, растрогавшей этого парня.
– Мэллори чуть вздрогнула.
– Рон хотел убить его. Я даже рада, что Пэр бесследно исчез. Я не возражаю против заслуженной кары, но мне совсем не хочется, чтобы Рон попал из-за него за решетку.
Маргарет поежилась. Брат действительно бывал порой очень жесток.
– Будем надеяться, что, когда подрастет Энни, Рон немного усмирит свой нрав.
– Мне кажется, он пытался поступить так от чувства собственного бессилия. Рон не привык к ощущению неспособности что-либо предпринять. А что касается дочери, не сомневаюсь, она заставит его взглянуть на мир по-другому, - безмятежно откликнулась Мэллори.
Обе женщины улыбнулись, ибо крошка Энни унаследовала крутой отцовский характер.
– На что похожа жизнь с человеком вроде Рона?
– Но ты же должна знать. Ты прожила с ним почти всю жизнь, - удивилась Мэллори, не переставая улыбаться. В голосе ее появился неуловимый оттенок, присутствующий всегда, когда она говорила о муже.
– Вообще-то с ним не просто, но я не ожидала легкой жизни. Кстати, Рон испытывает то же самое. Любить вообще сложно. Любовь придает тебе силы, но в то же время лишает тебя чего-то, ослабляет. Ты становишься заложником своего чувства. Я не считаю себя невротиком, но иногда со страхом думаю, как сложится моя жизнь, расстанься я с Роном. Другой такой любви не будет, Рона невозможно заменить.
О да, невозможно.
Хотя однажды Маргарет показалось, будто она встретила подобного брату человека, спасшего ее из клокочущей лавы боли, ужаса и унижения, повергнувшего демонов страха и вынесшего ее на руках из ада.
Какими по-детски сентиментальными виделись ей былые чувства сейчас, пять лет спустя. В восемнадцать, когда все еще веришь в героев и принцев на белых конях, Маргарет подвергла себя невероятному риску. Пэр спас ее, и она наделила его всеми благородными качествами, которые хотела видеть в избраннике. Но рыцарь оказался предателем.
Улыбка, тронувшая пухлые губы, была более чем ироничной-она ведь тоже одурачила его.
Голос Мэллори прервал ход ее мыслей.
– Но ты не можешь так жить, в постоянном беспокойстве. Все, что в твоих силах, - это принимать каждый день таким, как он есть, и брать от него все самое лучшее. Когда ты собираешься в Сидней?
– Наверное, на следующей неделе, если Рон не будет возражать. Пробуду там пару дней. Хочу посмотреть одну интересную выставку.
– Навестишь кого-нибудь? Боб и Тина Тод будут дома. Тина, совсем как я, никуда не высовывается в подобном положении. Их малыш должен появиться через три недели после нашего сокровища.