Мой Север
Шрифт:
Все-таки, вызвали к главе нашего Посольства, куда пришлось идти, надев броню и под усиленной охраной. Доложил графу, что убывал с частным визитом по приглашению рода Слотен в их загородную резиденцию, а на обратном пути подвергся нападению.
Проводить нас в путь пришла целая делегация от Дитмара XIV. Мне опять пришлось выходить на люди, теперь уже облачаясь в обычную одежду. Назло возможным наблюдателям от графа Везер, нацепил на пояс полуторник.
У меня они успели «крови попить», пусть теперь у них «пуканы взрываются». Но никого из родов Везер и Слотен среди провожающей
Вышли из порта только к обеду, и я ушел в каюту. Не хотелось послужить мишенью для какого-нибудь особо одаренного лучника. Дырок на моей шкуре и так достаточно. Завалился на кровать и призадумался, мне все больше не нравился вчерашний случай с засадой.
Чем больше об этом думал, тем больше этот случай не нравился. Ладно, я сглупил, повел себя, мягко говоря, необдуманно. Но я в отношениях с женщинами всегда был склонен к эскападам и риску.
Не готов спорить взахлеб, как жить правильнее, но вот, что скажу: когда годы стали подбираться к полтиннику, то самыми яркими и приятными воспоминаниями о прожитой жизни оказались рисковые приключения с женщинами, буйные похождения с друзьями молодости, успехи дочери и сына (когда он еще был здоров) и, как ни странно, тяжелые испытания на военной службе.
Вот такие воспоминания грели душу, когда, под настроение, я мог вечерком поностальгировать со снифтером* виски или стаканом дистиллята, выдержанного пару лет в дубовом бочонке или настоянном на кедровых орешках или вишне.
* — Снифтер — это бокал на тонкой ножке со специфичной, сужающейся к верху формой. Название происходит от английского слова «sniff» и связано с одним из главных предназначений этого вида барной посуды — нюхать аромат спиртного.
Не вспоминались этапы карьерного роста или удачного заработка, хотя это в жизни тоже присутствовало. Нет, вспоминались именно яркие приключения, в которых холодного расчета было… близко к нулю. Поэтому и сейчас я сильно ругать себя не буду. Это мой выбор, как жить.
А вот что волновало и будило гнев — это то, что все произошедшее буквально «кричало», что с последним нападением связан кто-то из семьи Слотен. Отец Эбби? Мать? Кто-то из братьев или даже оба? Еще кто-то, владеющий информацией, где и когда на меня можно устроить засаду?
Этого я уже не мог выяснить. Радовало одно: это не Абигейл. Не то, что я не допускаю мысли, что меня может обмануть женщина. Дерьмо, бывает, случается со многими, я — не исключение. Вот только ей незачем было терять преданных себе воинов.
Да хоть и не таких преданных, как она мне говорила. Никаких бойцов на убой пускать — смысла не было. Если бы Эбби была связана с покушением на меня, ей проще было попытаться меня отравить в «охотничьем домике» или дать команду, тем же бойцам, меня прирезать.
Вот такие мысли бродили в моей голове на обратном пути в Аристи. И в кои веки я бездельничал, сбросив руководство на Матея и Блума. Отъедался, рефлексировал и лишь изредка делал короткие разминки и давал редкие уроки для Агро.
А, да! Еще занимался изучением реплики с имперской книги, найденной
В первую очередь, интересовала организация ткацкого производства. А то, животных завел, с мясом для населения манора проблемы решил, кожевенников материалами обеспечил, но вот шерсть пока еще использую очень слабо.
По избам бабы сидят, в лучшем случае — с прялками, а зачастую — просто с веретеном. Тянут нити из льна, шерсти, конопли, крапивы и рогоза, а потом на каких-то убогих приспособлениях ткут полотно.
Много они того полотна могут наткать? Обычно, на свою семью и то впритык. И производительность чудовищно низкая, и другой работы, кроме ткачества, у этих баб полно.
Я хочу это изменить и, думаю, что смогу. Сейчас у меня в маноре нет проблем с материальными средствами для ткацкого дела, нужны лишь нормальные средства производства. В этой книге есть два чертежа необходимых мне станков: прядильной машины с ножным приводом и механический ткацкий станок с ножным приводом.
Не высокие технологии, конечно, но даже такие станки позволят мне создать мануфактуру, которая будет производить ткань на продажу. Работа долгая, трудная, но теперь — возможная. Сам я такие станки придумать бы не смог, несмотря на то, что я современный человек, а это — изобретения седой древности.
А вот в последующем модернизировать производство, сделав приводы на станки от мельницы, это реальная задача. Но это уже дальние дали для моих возможностей. Не в ближайшие два-три круга, точно. Просто буду иметь ввиду: у меня будет возможность для улучшения уже запущенного и отлаженного производства.
Еще в книге были чертежи ветряной мельницы. Это тоже сокровище для меня. Водяную мельницу я построить смог, и она сейчас обеспечивает работу лесопилки, а ветряную — никак. Не хватило ума.
Сейчас, зная, что именно надо делать, все должно получиться. И это даст мне возможность использовать природную энергию в своих целях круглый год и с более широким выбором места для мастерских, лесопилки или мельницы.
Не придется привязываться к рекам. Не надо бояться, что станет лед и работа остановится до весны. Ветра в наших краях дуют практически постоянно, в основном — северные и южные.
Тот крутящий момент, который будет создавать будущий «ветряк», можно использовать для разных целей. Но когда построю свою первую ветряную мельницу, она станет именно мельницей.
Будет молоть муку! И я хочу добиться того, что мы не только обеспечим помол зерна для всех поселений манора, но и сможем предоставить такую услугу для соседей. И уж, конечно, не бесплатно.
Остальные чертежи можно пока отложить в долгий ящик. С тем кадровым голодом, что существует сейчас на Этерре практически повсеместно, уже этих задач мне хватит на многие чертоги.
Обратный путь мы прошли гораздо быстрее, в основном за счет того, что двигались вниз по течению Некки и Майна. До Люцера мы добирались семнадцать суток, обратный же путь занял всего шесть.