Мой шейх 2
Шрифт:
Отца Яффе казнил отец Карима за взятничество и воровство. Семья потеряла часть состояния, но осталась при власти благодаря самому Яффе и его связям. И вот судьба в лице Карима несла новую угрозу.
Арии разрешили навестить сына. В день встречи Род сопровождал невесту. Ариа не видевшая ребенка почти полгода заплакала присев у спящего младенца. Ничего не делала и не говорила, только проводила подушечками пальцев по его ручкам, розовым щечкам и беззвучно рыдала. Жадно рассматривала, почти неслышно шепча.
—
Род хотел бы узнать почему и как, даже у него дрогнуло сердце. Спросить он не успел, потому что Карим вошел в детскую. И Род не мог не заметить, как он смотрит на Арию. Взгляд сосредоточенный, собственнический, жесткий.
— Рад видеть вас, — произнес Карим после приветствия. — Готовитесь к свадьбе?
— Да, ваше величество, — Роду показалось он сердится на Арию.
— Отлично, — Карим подошел к кроватке и взял спящего ребенка на руки.
Поднял его перед собой и вглядываясь в личико только что проснувшегося сына улыбнулся, бросил взгляд на Арию.
— Он похож на меня.
— Тесты, — произнесла она севшим голосом.
Он кивнул и снова уставился на ребенка.
— Тесты? — не понял Род, но уже догадываясь, что к чему.
— Поздравь меня. У меня есть сын!
— Поздравляю!
Карим пошел к окну. А Род переведя ошарашенный взгляд на Арию, мог ей лишь только посочувствовать.
— Все будет хорошо, — пообещал Карим улыбаясь сыну. — Тебе разрешаю видится с ним. Твой статус не измениться, кроме того, что ты становишься матерью моего сына. Я признаю Авраама. Все остальное останется прежним.
У Рода в ужасе зашевелись на затылке волосы. Бастард!? Если у них с Арией будут дети, они же будут родней! А хочет ли он такого родства?
— Вы можете идти.
Ариа поняла на Карима несчастный взгляд.
— У меня есть условие. Ты должен мне пообещать.
Карим не отозвался, в ожидании просьбы. Но и так было видно, что ему не нравится услышанное.
— Если мы с Родом разведемся. Ты позволишь мне в третий раз самой выбрать мужа. Ты согласен?
Несколько секунд в комнате висело тяжелое безмолвие, прерывающееся только агуканием их сына.
— Иди, — приказал Карим, так ничего и не ответив.
Глава 23
— Твой сын, ребенок Карима?
Ариа несколько минут молчала, не зная, что именно он хочет услышать.
— Все верно.
— Значит ли это, что ты приняла решение? — он имел в виду остаться в Магрибе.
— Нет, — отозвалась Ариа, притормозив пока им подадут машину.
— Как нет? Как ты можешь со мной развестись? А?
— Есть способ.
Она больше ничего не ответила Роду, садясь в машину и вспоминая то, что случилось в Бултаме.
После того, как она призналась Кариму, тот реагировал сухо. Она
— А то, что случилось только что будешь отрицать? — Выражение лица Карима стало суровым, взгляд потяжелел.
Ариа не могла отрицать. Всплеск, страсть, чем еще она могла объяснить случившееся.
— Элементарная похоть, — отрезала она, сверкая льдом во взгляде.
— Я хочу, чтобы ты стала моей, любовницей. Ариа, ни одна женщины не получила дважды подобного предложения. Соглашайся.
— Какая щедрость, — она возмущенно фыркнула, смерив его таким же горьким взглядом. — Ты наказываешь меня за отказ. Не даешь видеться с сыном. Забрал мою помощницу и требуешь, продолжаешь призывать, чтобы я пошла на уступки. Это ты называешь дипломатией по-арабски?
На его лице проскользнула ухмылка.
— Ты не сказала мне о сыне! Ничего не сказала.
— Что я сделала тебе, что ты так ненавидишь меня? Карим? Думаешь, я бы смогла после всего, что ты делаешь простить тебе. Ты спросил хочу ли я замуж за Рода? А его? Он твой друг. И друг ли теперь?
— Его дело служить и подчиняться. И я не ненавижу тебя. Поверь? Это совсем иное чувство!
— А он живой человек!
— А я шейх.
— Карим, ты не Бог. И наши отношения испорчены настолько, что я никогда не смогу принять тебя. Никогда! Ты хочешь, чтобы я стала твоей. Но я этого не хочу. Понимаешь? Я не могу. А сейчас тупая похоть!
Она покачала головой, не зная стоит ли ему признаваться, что считает его виноватым во всем. Не хотелось после случившегося.
— И кто я для тебя?
Вопрос конечно интересный, учитывая, что они только что делали на каменном ложе. Она покраснела, кусая губы, сжала руки в кулачки.
— Ты чудовище, — их взгляды плавились друг от друга от взаимных претензий.
— Чудовище?
— Тяжелый, не способный на чувства человек. Монстр. Господи, если бы ты знал, как я проклинаю тот день во дворе.
Он сжал челюсти, вздернул подбородок. В его карих глазах светилось нечто опасное, этакое, что можно было бы принять за решительность. Мужские пальцы стиснули ее подбородок, подняли лицо к себе, заставили распахнуться голубые глаза и скатиться по щекам слезинкам.
— Я докажу тебе, что ты не права. И это вовсе не похоть, Ариа.
— Как? Будешь шантажировать, насиловать и пытать? Карим, ты и так уже все разрушил, все светлые чувства. Я каждый день плачу о сыне. Я проклинаю тебя и Адама, отца, за все то, что случилось со мной. Но знаешь, в одном я уверена. Мужа ты мне выбрал верного. По крайней мере Роду есть что предложить. Он хороший и прекрасней человек. Я буду преданной женой! И я буду любить его так нежно и так страстно, как сумею!
Он резко отпустил ее, сжал зубы, глядя исподлобья.