Мой сводный грех

Ильина Настя

— Всё хорошо, — шепчу я Наташе, а потом перевожу взгляд на своего жениха.

Отец смотрит на меня с лёгким прищуром и не спешит осуждать, но я вижу, что мама уже готова взорваться яростными криками о том, что я тоже подвела её, не оправдала ожидания. Именно это она вечно внушала своему сыну. И сказать честно я ненавижу её за такое отношение к Денису. Пусть она и моя мать, но я ненавижу её за то, что ради денег, ради стремлению к славе она так поступила со своим сыном…

— Простите меня за то, что испортила всем вам праздник, — шепчу я. — Но я ничуть

не жалею, что сбежала от этой показушности. Кто были все те люди, которые поздравляли и обнимали меня? Я не знаю и девяносто процентов из присутствующих… Я чувствовала себя чужой… И как бы то ни было, вы должны знать, что это был лучший день в моей жизни. Я была в зоопарке. В самом настоящем, представляете? Сидела на траве, пила вино и впервые за свои восемнадцать лет смогла поговорить с братом по душам и узнать его… — говорю я, понимая, что им плевать на мои признания.

На секунду я прикусываю губу, потому что понимаю, что могла подставить Дэна своими словами. С другой стороны, по их мрачному виду и без того понятно — они знали, с кем я сбежала.

— Максим, если ты считаешь, что такая невеста не достойна тебя, то я всё пойму и не обижусь. Ты можешь разорвать помолвку и…

— Никто не будет разрывать помолвку! — поднимается на ноги отец и подходит ко мне.

Он обнимает и целует меня в макушку, а я хочу расплакаться, как в детстве, когда разбивала себе коленку и прибегала к нему в поисках поддержки. Но это не тот случай.

— Просто мы очень переживали за тебя… Ты могла хоть как-то предупредить, что решила поехать в зоопарк!

— Если бы могла, я бы предупредила, — улыбаюсь я.

Так нелепо.

Отец возвращается к матери. Наташка садится в плюшевое кресло персикового цвета и смотрит то на меня, то на Максима.

— Мне очень жаль, что самый лучший день в твоей жизни случился не со мной, — разочарованным голосом произносит мой жених. — Но я надеюсь, что смогу усвоить урок и после свадьбы наверстаю упущенное. Я постараюсь сделать каждый твой день лучше этого…

Он подходит ко мне и обнимает. Но эти объятия какие-то фальшивые, не пробуждающие взрыв фейерверков по всему организму.

Я прикрываю глаза на несколько секунд и кладу ладони на грудь своего жениха, мягко отталкивая его от себя.

В доме уже всё успели убрать, и не осталось и следа от погрома, который был устроен здесь для того, чтобы выкрасть меня. В окно замечаю, как по лужайке носятся люди с сачками. Наверное, вылавливают лягушек. Бедные земноводные…

— Я очень устала, и если вы позволите мне пойти к себе…

— Да, я вызову такси, поеду домой! Завтра расскажешь мне всё! — улыбается Наташа.

— Я подвезу. Всё равно невеста не настроена на откровенный разговор, — сухо вмешивается Максим.

Он целует меня в висок и шепчет:

— Ещё раз с днём рождения, малыш…

Наташа крепко обнимает меня и семенит за Максом к его машине. Входная дверь закрывается за ними, и я смотрю на родителей.

Мама взрывается. Я так и знала, что она держит лицо перед чужими людьми.

— Безрассудная! Какая же

ты безрассудная, Алёна! Не думала я, что ты когда-то станешь такой же, как он…

— Кто он, мама? Твой сын, которого ты постоянно упрекала и унижала во всём? — не выдерживаю я и спешу подняться по лестнице, потому что, если она продолжит препирания, мы поругаемся. Впервые за эти годы… И серьёзно…

Поднявшись в свою комнату, я закрываю дверь на щеколду, падаю на кровать и снова прокручиваю в голове прошедший вечер. На моих губах теплится улыбка, а по щекам текут слёзы.

Мама начинает стучать в комнату и кричать, что она не закончила, что я плохая дочь.

— Как ты посмела упрекать меня в неправильном воспитании? Алёна, открой сейчас же! Ты меня слышишь? Открой дверь! Я хочу видеть твоё лицо, когда говорю с тобой. Откро-о-о-ой!!!

А я не хочу никого видеть сейчас, поэтому закрываю лицо подушкой и начинаю не просто плакать, а реветь, как раненая львица, у которой отняли самое дорогое и самое ценное.

POV Дэн

Квартира у Кости встречает непривычной тишиной – видимо, он остался ночевать у одной из своих многочисленных подруг. Хорошо, что здесь никого нет – я не готов к тому, чтобы лезли в душу и ворошили всё то хрупкое и красивое, что созрело, расцвело во мне. Хочу оставить это только для себя, и ни для кого другого.

Включаю воду в душе, встаю под ледяные струи.

Капли огибают всё моё тело, бьют по макушке, облепляя волосами лицо, и я прикрываю глаза.

И в этот момент передо мной как наяву встаёт ОНА. Самое совершенное, чистое, доброе и прекрасное создание, какое я когда-либо встречал на этой земле. Алёна смотрит на меня своими добрыми, ясными глазами, и в них лампадой теплится нежность. Мне даже больно от этого видения, в грудной клетке что-то начинает свербеть и недовольно перекатываться камнями.

Мне очень хочется выйти из ледяного водного плена и взять в руки телефон, написать ей что-то, узнать, как прошла встреча на Эльбе – с неблагожелательно настроенными родственниками – но я прекрасно понимаю, что этого делать нельзя.

И вообще нам лучше больше никогда не видеться, не встречаться, не пересекаться, не становиться даже случайными прохожими.

Шлёпаю влажными босыми ногами по полу к холодильнику, достаю бутылку светлого пива, открываю и делаю глоток.

Вот бы и в жизни всё решалось так просто: не хочешь думать – закрой вкладку. Не любишь – удали из сердца из друзей. Хочешь игнорирования – забань в реале.

Но… жизнь не так проста, как мне казалось ещё полгода назад.

Я достаю свой телефон и кручу в руках. Знаю, что нельзя, знаю, но…

Вдруг сотовый начинает раздражённо вибрировать. Номер незнакомый, и я отчего-то нервно оглядываюсь в окно, куда только-только начинают пробиваться ранние утренние лучи. Кто решил вспомнить обо мне в такой час?

 — Алло, — откашлявшись, включаю связь.

— Сын! — от этого голоса у меня от удивления брови достигают линии роста волос.

— Отец?