Мой сводный идеал

Попова Елена

— Вот так-то лучше, - пробормотал я, приматывая скотчем к груше фотографию улыбающегося Чиполлино.

Только успел встать в стойку, чтобы как следует надавать по его физиономии, как в дверь кто-то позвонил. Раз, второй, затем стали громко стучать.

Сорвав перчатки и швырнув их на кровать, я вышел в коридор и, проходя мимо комнаты брата, ударил в дверь кулаком.

– В уши долбишься там?
– крикнул я и пошел вниз.

– Чего надо?
– послышался его голос.

– Не слышишь, что в дверь звонят!

–

Я никого не жду. Так что пошел к черту.

– Сам иди! Идиот, - проворчал я, и, открыв дверь, несколько раз моргнул.
– Лика?

Уж кого-кого, а ее я точно не ожидал больше увидеть на пороге нашего дома.

– Привет, Тимур. А Руслан дома?
– скромно спросила она.

– Не ожидал, что ты снова здесь появишься, - не скрывая дурной тон, сказал я и отошел в сторону, чтобы освободить проход.

Их отношения наделали много шуму, и навряд ли кому-то в нашем доме понравилось бы, что Лика вернулась. Какие бы у нас не были отношения с братом, но признаться, мне тоже было больно смотреть на него после того, как они расстались. Поэтому я не постеснялся влезть не в свое дело.

– Если не секрет, зачем ты приехала?
– прищурился я, опираясь рукой о дверной косяк.
– Рус не так давно стал походить на человека, а тут снова ты нарисовалась. Может, прежде чем встретиться с ним, стоит хорошенько подумать, стоит ли оно того? — это был больше не вопрос, а совет с моей стороны.

Лика смело посмотрела на меня и решительно ответила.

– Я люблю его. И приехала, чтобы сказать ему об этом.

 Переведя взгляд за мои плечи, она резко изменилась в лице.

– О, ну надо же! Ваше высочество соизволило спуститься, - заметив брата, сказал я. Но Руслан не удостоил меня ни словом, ни взглядом. Смотрел на Лику так, словно впервые видел.

– Привет, - тихо обронила она.

– Тим, оставь нас, - попросил Руслан, не сводя с нее взгляд.

– Я-то оставлю. Но ты смотри, чтобы потом матери снова не пришлось искать для тебя психолога, -посоветовал я, похлопав его по плечу, и отправился обратно в комнату.

Оторвался на Чиполлино так, что спустя полчаса упал на кровать в таком состоянии, будто меня пропустили через соковыжималку.

* * *

Приняв душ, я подошел к двери Тасиной комнаты. На часах было почти десять, по идее она уже должна была вернуться из автошколы, но в ее комнате почему-то было пусто.

Где она могла гулять, если с рыжей подружкой поругалась, с Чиполлино быть не могла, брат тоже был дома…

«Может, эта засранка успела найти себе компанию в автошколе?» - предположил я, злясь на нее, даже не понимая, за что именно. Одна мысль, что ее не было дома в десять вечера, выводила меня из себя. А еще, зная, как она умела находить на свою упругую попку приключения, я переживал за нее. И решил написать СМС.

«У тебя все нормально?»

«Лучше некуда»

«Когда приедешь домой?»

«А что, соскучился?»

«Не

дождешься. Просто боюсь, как бы тебя снова не пришлось вытаскивать из какого-нибудь дерьма»

«Можешь расслабиться. Если что, за меня есть, кому постоять»

– Чего?
– сдвинув брови, я сердито смотрел на ее сообщение. — Вот коза. Мелкая провокаторша!

Я сел за стол, мешая творог и одновременно читая на телефоне еще одно СМС от парня из моей команды. Точнее, бывшей команды…

«Тим, если ты шлем с перчатками продавать надумаешь, то имей в виду меня, окей?»

Прочитав это сообщение, я почувствовал, как мое тело налилось свинцовой тяжестью, как онемели руки, ноги.

Вот так и бывает в жизни: еще вчера ты востребованный спортсмен, подающий огромные надежды, а сегодня тебя готовы растащить по кускам.

 Молча отодвинул от себя тарелку с творогом и перевел взгляд на окно. Свет фонарей освещал наш двор. Я задумчиво наблюдал, как сильный ветер раскачивал кроны сосен, как в стекло бил снег с дождем, и в душу резко хлынули отчаянье и злость на себя самого. Сегодня я одним неверным движением собственноручно положил крест на своем будущем, завтра меня выгонят из универа, и это станет финальным аккордом моей никчемной жизни.

Мой взгляд упал на бутылку Hennessy. Она была нетронутой и безумно дорогой. Кажется, этот коньяк подарили дяде Саше коллеги, и он долго берег его для особого случая.

Надеюсь, он не сильно огорчится, если я сниму с него пробу.

Нарезал лимон, взял стакан и бутылку, поднялся со всем этим добром в свою комнату и включил музыку.

Не помню, когда я в последний раз пил. Даже на похоронах отца воздержался, потому что пообещал ему, что у меня на первом месте был, есть и всегда будет спорт. Но сегодня душа просто требовала хотя бы одну рюмку коньяка.

Затем еще одну. И еще. И еще.

– Тук-тук, можно?
– в комнату заглянула мама.
– Руслан с Ликой помирился… - вздохнула она, закрывая за собой дверь.
– Не знаю, к чему все это приведет…

Мама взглянула на грушу с рваным изображением Чиполлино, покачала головой, подошла к кровати и села рядом со мной.

 - Тим… Я хотела с тобой поговорить на очень важную для меня тему… - сказала она и резко замолчав, пододвинулась ближе и принюхалась ко мне.
– Ты что пил?

– Пил, - кивнул я.

– С ума сошел? Тебе же нельзя! У тебя соревнования на носу! Ты вообще понимаешь, что тво…

– Не будет никаких соревнований, - перебил я.
– Сегодня меня выгнали из секции.

– Как это выгнали?
– мама округлила глаза до размера монет.
– За драку что ли?

 Я кивнул.

– Ну… и ладно… Ты знаешь, и слава богу!
– воскликнула мама.
– Сколько можно подставлять свое тело под удары?

– Тебе не понять, - проворчал я и потянулся за бутылкой, лежавшей на полу.