Мой сводный мерзавец
Шрифт:
К тату я отношусь положительно, считаю это красивым, мой отец ими забит чуть ли не полностью.
Медленно осматриваю другие участки кожи, наталкиваясь на его голую задницу, над которой выделяются две глубокие ямочки.
Простынь прикрывает лишь ноги, его голова отвернута в другую сторону, и до слуха доносится его громкое сопение.
Он спит голым. Вот это открытие…
Даже в таком расслабленном состоянии он выглядит внушительным, опасным, и как раз сейчас он двигает плечом так, что огромная пасть животного кажется
Жуть.
Закрываю за собой дверь, не веря, что я только что за ним подглядывала.
Извращение. Помутнение рассудка.
Непослушными руками пытаюсь быстро одеться и выбегаю из квартиры.
Дойду до универа пешком, нужно подышать свежим воздухом и разложить все мысли в голове по полочкам.
Дура. Дура. Дура.
Я все забуду и никогда больше не позволю себе такого недостойного поведения.
Обещаю.
Глава 11
— Я сказал нельзя, Лиз, — в трубке раздается бескомпромиссный запрет от Артёма, разжигающий во мне все большее негодования. — Ты еще не усвоила, что не можешь делать, что тебе вздумается?
Слышать подобное от самого невыносимого для меня человека очень неприятно. А осознавать, что скорее всего придется послушаться, вдвойне.
В один момент, когда он пришел домой весь побитый, я подумала, что между нами пробежала симпатия.
Все ещё помню, настолько сильно меня это испугало. Я пообещала себе, что выкину все эти глупости из головы. Что не дам ему повод думать, что между нами что-то да может быть, потому что это неправильно, давать надежду на продолжение того сумасшествия.
Думаю, что своими необдуманными действиями разбудила в нем нешуточный, чисто мужской интерес.
До меня наконец дошло, что ему скорее всего абсолютно фиолетово, что мы сводные, возможно, он даже решил, что секс между нами вполне может быть, но я не хочу этого!
Мне не нужна эта порочная связь, которая сделает меня грязной девкой, каких у него навалом. Я не смогу это сделать с нелюбимым человеком.
Как жить потом?
Я понимаю, что должна все погасить, пока не произошла непоправимая ошибка.
Последующую неделю Артём отлеживался дома, вёл себя необычно спокойно, даже игриво. Позволял мне его обрабатывать и перевязывать, пил и ел всю противную, по его словам, еду, что я готовила ради его скорейшего выздоровления.
Все проходило достаточно сносно, и мы даже начали мило общаться, иногда дурачиться, да до такой степени, что один раз он повалил меня на свою кровать и начал несильно щекотать, пока ему не позвонили.
Но все испортилось одним вечером.
Я была на кухне, думала о своём, о девичьем, позади меня за столом сидел Артем, я занималась посудой и слушала его особенное сопение при дыхании, он всегда немного сопит из-за неоднократно сломанного носа, но неожиданно почувствовала, как на талии сомкнулись
Следом руки начали подниматься выше, оголяя мою кожу на животе.
— Лиза… — прозвучало возле уха, и меня словно кипятком окатило. — Я так голоден, что…
К таком была явно не готова и, разворачиваясь к нему, стальным голосом, хотя внутри все просто сжималось, попросила держать дистанцию и, не закончив с ужином, ушла в свою комнату.
После ревела не пойми от чего, но до сих пор считаю, что поступила правильно.
Я уберегла себя и его в том числе от груза возможных проблем.
С того дня прошло много времени, я завершила первое полугодие, наступила холодная зима, и только что закончились каникулы, которые я провела с родителями в одной из вечно теплых стран.
Честно, возвращаться не особо хотелось.
Но волей не волей я думаю о том, что зря себя накручивала по поводу его ко мне трепетного отношения. Подумала, что нравлюсь ему… Ну по-другому. Не в сексуальном плане.
О, нет, точно нет.
Князь не изменился, но находиться с ним рядом стало намного хуже, чем раньше.
С того момента он больше не позволял себе ко мне касаться, тем более обнимать, почти перестал нормально разговаривать, без повышенного тона. А холодный, пробирающий до костей взгляд стал мне даже привычным.
Я стала жить с ощущением, что сижу на пороховой бочке в ожидании очередного скандала. Он показал мне много граней его скотского характера.
Почему так произошло, мне неизвестно. Я думала, что раньше он ко мне относился хуже, чем к остальным, но теперь… Это просто невыносимо.
Он, как назло, стал чаще проводить время дома, чтобы меня поддеть по любому поводу, показать, какая я бездарная, что ничего не могу нормально сделать, а когда он не мог быть рядом, то заваливал меня звонками и снова срывался.
Продолжал отвозить и привозить с вуза, даже разъезжал вместе со мной по магазинам, хотя я хотела провести время с подругами, и он это знал. Будто делал назло.
Сколько бы я не говорила, что справлюсь сама, все это приводило к очередной ссоре. А когда ему нужно было отлучиться по делам, то после он находится в таком мерзком настроении, что видеть его мне хотелось в последнюю очередь, так как приходилось выслушивать множество гадостей в своей адрес.
И как же задолбал его вечный контроль, он может устанавливать любые правила, какие захочет.
— Это всего лишь обычный ресторан, на пару часов, знаешь, даже мой отец, хотя он не в меру строгий человек, отпускал меня гулять. Я не понимаю твоих претензий, — голос неожиданно срывается на хрип. — Я же не твоя собственность, не твоя девушка в конце-то концов, мы всего лишь соседи.
Так и есть, но ведёт себя так, будто я обязана верно ждать его дома с тапочками в зубах, в то время как он зависает ночами по клубам.