Мой сводный мерзавец
Шрифт:
— Не называй меня так. Ни-ког-да. Слышишь? — смотрю на ее губы, которые она прикусывает от волнения, и не могу сдержать себя. — Я тебе кто угодно, но точно не брат.
Сгребаю девушку в охапку и чуть ли не с голодным рыком накидываюсь на ее рот.
Это точно нельзя назвать поцелуем. Я просто сжираю ее губы, кусаю, наказываю. Не обращаю внимание на то, что девушка сопротивляется, на то, как ладони ударяют по груди, и на то, что она всхлипывает.
Причиняю ей боль, а самому с каждой секундой все легче. Накрывает такая ослепительная
Решаю сбавить темп, но не позволяю ей отстраниться, пробираюсь руками под короткое платье и сжимаю мягкие полушария, не в состоянии удержать хриплый стон.
Член, что стоит все это время, упирается ей в живот и ноет. Как бы я хотел, чтобы Лиза им хорошенько занялась. Но я чувствую ее соленые слёзы и даю ей возможность вздохнуть. Смотрю на ее ошарашенное лицо, на то, как сильней покраснели ее щеки, и завожусь с новой силой.
П*здец. Ну как можно быть такой сладкой, такой порочно-сексуальной и нежной одновременно?
Хочется прижаться крепче, оказаться глубоко в ней, на ней, всю ночь показывать, как может быть хорошо со мной. Доказать, что мы можем не только ссориться. И снова прилипаю к ее красным, словно спелые ягоды губам. Обвожу их языком, следом проникаю внутрь тёплого рта.
Она уже не пытается меня оттолкнуть, видимо, поняла, что это бессмысленно. И теперь я уже могу быть с ней более аккуратным, если можно так выразиться. Начинаю наслаждаться процессом, хотя такие нежности не люблю.
Хочется сорвать всю одежду, но решаю повременить, понимаю, что малышка испугается. Я не могу ее взять вот так. Не в таком заведенном состоянии.
Лиза даёт себя целовать, но сама не отвечает. Терпит. Ждет, пока я от нее отлипну.
Нет, дорогая моя, так не пойдёт. Отказов я больше не принимаю!
Руки шуршат по стройному телу, в голове приятная эйфория, я все еще продолжаю терзать пухлые губы. Наконец-то. Ведь желание вкусить их засело в моей голове еще несколько лет назад.
Наслаждаюсь. Получаю нереальный кайф. Даже не обращаю внимание на то, сколько времени проходит.
Лиза выбивается из сил, отталкивая меня и вскоре, я чувствую, как она расслабляется. Начинает несмело шевелить губами, тихо всхлипывает, дает больше пространства для действий.
Вот теперь она хоть как-то отвечает, пробует на вкус. Робко, впиваясь ногтями в мои плечи, дрожит всем телом.
С ее стороны этот поцелуй нельзя назвать вынужденным или откровенным, скорее он пробующий, нежный, как и она сама.
Трепетный.
Другого я и не ожидал, она даёт именно то, что я так отчаянно искал все эти годы. Не похоть, а чувства, она вся состоит из нежности.
Я бы хотел взять ее на руки и понести в свою бывшую комнату, медленно раздеть, любуясь точеным телом. Попробовать на вкус, а после сорваться и как ненормальный драть ее до изнеможения, слушать откровенные стоны. Отключиться без сил, а после вновь приступить к любимому процессу.
Совершенно не понимаю, откуда
Сейчас я понимаю, что могу быть собой доволен.
Ей понравилось. Просто не могло быть иначе, поначалу она, конечно, пыталась от меня избавиться, но после инстинкты и интерес все же взяли своё.
Если бы я был ей безразличен, то она бы как минимум зарядила мне по яйцам.
— Что это было? — произносит, моргая длинными ресницами, пытается отдышаться. — Как ты мог себе это позволить?
Лиза облизывает красные губки и чуть ли не вжимается в дверь, лишь бы не быть так близко ко мне. Но я уже многое успел потрогать.
— Как я мог? Легко. И сделаю это ещё много раз.
— Не понимаю, — встряхивает головой, отпуская мои плечи, что недавно так сильно сжимала. — Ты пил? Что с тобой происходит, Артём, мне страшно… И ты можешь меня отпустить?
Страшно? От того? От того, что тоже хочет меня?
Я тоже долго боролся со своими чувствами к ней и могу понять ее состояние. Но пора все расставить по своим местам, пора ей узнать, как сильно я ее хотел все это время, и делить ни с кем не собираюсь.
— Ты не будешь с кем-то другим, ты только моя, поняла?
Легонько встряхиваю ее, потому что выглядит она все столь же ошарашенной и выбитой из колеи, явно думает не о том, о чем нужно.
— Нет, — переводит на меня колкий, немного обиженный взгляд, и меня даже немного торкает. Зря она разжигает во мне такие эмоции. — Отпусти меня, ненормальный… Ничего у нас с тобой быть не может!
Получаю не сильный удар. Началось.
Лиза, Лиза, кого пытается обмануть?
— За языком я бы на твоём месте последил. Мне ничего не стоит приступить к более активным действиям.
Она открывает свой ротик и на мгновение зависает, не зная, что на это ответить. А я не только могу угрозами кидаться, я же могу их и исполнить.
— Ты не посмеешь! Ты не имеешь никакого права со мной так поступать. Приставать ко мне и тем более указывать!
Она говорит это с таким жаром, с такими яркими эмоциями, что я не могу налюбоваться. И то, что она начинает дёргаться в моих руках и бить по груди, делает меня ещё более нетерпеливым.
Ненавижу истеричек, но с ней все по-другому, она совсем меня не бесит. Лучше такие эмоции, чем игнор, которым она кормила меня последние две недели. Я лучше буду постоянно ругаться с ней, чем видеть ее отрешённость или знать, что она уделяет время другому.
— Ещё как посмею, — говорю, оставляя мокрый поцелуй на ее шее. Снова опускаю руки на ее задницу и прижимаю как можно ближе, показывая, насколько сильно я возбуждён. — Ты сама видишь, что между нами есть желание, я не буду его больше скрывать. Ты, конечно, можешь продолжать врать мне, но не стоит обманывать себя.