Мой талисман

Романова Татьяна Геннадьевна

– Да, если я вас не стесню, – пролепетала она. – Графиня ждала меня еще месяц назад, мы задержались из-за платьев.

– Да, я долго собирала заказ, – подтвердила Луиза де Гримон.

– Сергей, вы так и не вырветесь в Москву на помолвку вашей племянницы? – спросила Катя, поворачиваясь к Курскому. – Вы говорили, что в министерстве вас не отпустят.

– Я выеду на день позже, – ответил князь, и Катя успела заметить удивленный взгляд Ольги, для девушки это решение было таким же неожиданным, как и для нее самой.

– А я выеду через три дня, – присоединился к разговору Николай Черкасский.

Он увидел, как просияло лицо Генриетты, и обрадовался. Эта прекрасная девушка любила его первой трогательной

любовью. Такой подарок судьбы еще следовало заслужить. Нельзя было испортить этому нежному созданию жизнь. Нужно было окончательно разобраться в своих проблемах и принять единственно верное решение. Он должен был узнать правду о себе. И это ему могла сказать только одна женщина – любимица императора, предсказывающая ему будущее, Екатерина Татаринова.

Первым из гостей откланялся князь Курский. Ольга пошла его провожать, а хозяева прощались с кузенами. Все, старательно отводя глаза, дали пару минут жениху и невесте, которые не могли оторваться друг от друга, а потом Никита и Николай отправились в вестибюль.

– Ты, похоже, тоже переменил свое мнение относительно женитьбы, – весело сказал Никита, толкнув брата в бок.

– Мое мнение будет зависеть от того, что мне завтра скажет Татаринова, – сказал Николай.

– Господи, ты поедешь к этой ведьме? – изумился его брат. – Да ты знаешь, что про нее рассказывают?

– Мне все равно, что про нее говорят, мне нужно узнать правду о безумии отца и о том, что ждет меня, – твердо ответил Николай. – Я должен все понять!

– Возьми меня с собой, – прозвучал за их спинами взволнованный голос.

Из-за колонны выступила Ольга. Она прижимала к груди руки и умоляюще смотрела на кузена. Увидев, что он колеблется, она тихо добавила:

– Для меня это вопрос жизни и смерти.

Глава 11

Сегодня императрица выбрала для посещения приют для девочек. Елизавета Алексеевна ездила в него чаще других, она нежно относилась к воспитанницам, особенно к самым маленьким, и все фрейлины понимали, что это связано с воспоминанием о ее собственных дочерях, умерших совсем маленькими. Государыня сидела в кресле посередине большой комнаты, а около ее ног маленькие девочки играли с подаренными сегодня куклами. Около Елизаветы Алексеевны стояли Варвара Туркестанова и Катрин Загряжская. Ольга и Роксана Струдза, которые раздавали подарки девочкам постарше, заглянули в комнату и, увидев нежно-грустное лицо императрицы, нерешительно остановились в дверях.

– Пойдемте во двор, – шепнула Роксана, – подождем государыню около карет.

– Пойдемте, – обрадовалась Ольга, которая с самого утра не находила себе места.

Она понимала, что, напросившись пойти с кузеном к этой таинственной Татариновой, сильно рисковала. Одно дело – взрослый мужчина, каким был Николай, и другое дело она – семнадцатилетняя девушка. Если бы понять, что представляет собойэта Татаринова, она, может быть, смогла бы оценить всю опасность того, что собиралась сделать. Но спросить было не у кого. Катю вчера она побеспокоить не решилась, а сегодня невестка уже уехала. Княжна хотела порасспросить Туркестанову, но та, как назло, не отходила от императрицы. Может быть, Роксана сможет помочь? Нерешительно посмотрев на свою величественную спутницу, Ольга вздохнула. Фрейлина Струдза была красива яркой южной красотой, но на ее лбу лежал отпечаток непогрешимости. Роксана была так фанатично религиозна, что княжна побаивалась ее. Однако через пару часов ей предстояло встретиться с кузеном и ехать к этой таинственной предсказательнице, и хотя она почему-то думала, что все кончится хорошо, но все-таки хотелось бы понять, чего ждать. Поэтому Ольга решилась и спросила:

– Роксана, я недавно при дворе и никого не знаю. Можно вас спросить об одной даме?

– Конечно, Холи, я с удовольствием помогу. Кто вас интересует? – улыбнулась Струдза.

– Екатерина

Татаринова, – упавшим голосом призналась Ольга, и тут же поняла, что ее собеседница разочарована.

– Холи, что заставляет вас спрашивать об этой страшной женщине? Она говорит, что верует в Евангелие, но собрания, которые она проводит, не имеют никакого отношения к истинной вере. Да, она действительно может предсказывать будущее, поэтому император покровительствует ей, он даже разрешил Татариновой жить в Михайловском замке вместе с матерью. Ее мать, баронесса Буксгевден, была няней старшей дочери августейшей четы, Марии. В память о покойной великой княжне родители девочки пожаловали право ее няне жить в Михайловском дворце, но та давно вернулась в свое имение в Лифляндии, а ее дочь осталась, и теперь в царском дворце служит свои черные мессы.

– Но почему же ей не запретят это делать? – удивилась Ольга, – ведь за этим должен следить Священный Синод.

– Ах, девочка, обер-прокурор Священного Синода князь Голицын – один из главных членов ее секты. Он участвует в каждом собрании, где они занимаются своим верчением,пока не впадают в транс.

– Каким верчением? – испугалась Ольга.

– Они поют и крутятся на одном месте, пока кто-нибудь из них не входит в такое состояние, что начинает слышать голоса. Татаринова говорит, что она слышит глас Божий,но я думаю, что это голоса черных сил, – объяснила Струдза. – Холи, не ходите туда, не дай Бог и вас затянет эта секта.

– Я уже пообещала, – расстроенно сказала Ольга. – Мой кузен Николай должен сегодня вечером заехать за мной, чтобы отвезти к ней. Мне нужно узнать одну вещь, она жизненно важна для меня.

– По крайней мере, не ходите на собрание, – посоветовала Роксана, – все признают, что Татаринова может предсказывать будущее, пару месяцев назад, еще до вашего представления ко двору, ее вызывали и к государю и к императрице. Так что, если хотите, идите к ней на прием. Только не давайте обещания, что будете посещать ее собрания,отговоритесь занятостью во дворце.

– Спасибо, я так и сделаю, – обрадовалась княжна, – вы мне очень помогли.

– Не за что, дорогая, – ответила фрейлина, – я всегда рада поддержать молодую девушку при дворе.

Роксана Скарлатовна посмотрела на почти истаявшее лицо княжны, еще месяц назад сиявшее ярками красками, и пожалела бедняжку. Пусть сходит к этой ведьме, по крайнеймере, та даст ответ на вопросы девушки, в этом Струдза не сомневалась. Вот только влияние этой пророчицы на государя и Елизавету Алексеевну становилось слишком сильным. Эта женщина вытесняла из памяти Александра Павловича баронессу Крюденер, подругу и наставницу самой Роксаны, которой та поклонялась и которую считала святой.Тогда, в Париже, именно влияние Юлианы Крюденер на русского императора привело к образованию Священного союза. Тогда государь советовался с прорицательницей каждый день, а теперь, разделенный с ней половиной Европы, начал забывать верную подругу, и Татаринова нагло заняла ее место. Вот ведь, верна русская пословица: «с глаз долой – из сердца вон».

Государыня вместе с другими фрейлинами вышла во двор, и Роксана вновь увидела слезы на глазах Елизаветы Алексеевны. Эта мерзкая Татаринова знала, как вползти в душу императрицы. Струдза подслушала разговор пророчицы с государыней. Та пообещала бедняжке, что ее муж, который, наконец, расстался с глупой гусыней Нарышкиной, вернется к законной жене. Опытная фрейлина понимала, что, даже наладив отношения с женой, император Александр не вернется на супружеское ложе. Все, кто хорошо знал государя, понимали, что этот так преданный долгу и России человек не хочет иметь прямого наследника-сына, собираясь передать трон брату. Страшная трагедия – убийство отца, омрачившая начало его царствования, навсегда укрепила его в этом решении. А Татаринова давала Елизавете Алексеевне несбыточную надежду.