Мой темный-претемный властелин
Шрифт:
Он был посвящен в особенности наших отношений, остальные же слуги и подданные считали, что ее величество просто холодна и строга с племянницей, что не удивительно. Не более. Лишь несколько доверенных лиц были в курсе, как все обстоит на деле. А те, кто узнавал случайно, никогда бы в этом не признались, ведь они не умели исцеляться обычной водой, как я…
Атре бережно нес меня по переходам и анфиладам и мрачным коридорам западного крыла — нежилой части дворца, той, где при жизни отца находились королевские
Я не подала виду, что не сплю, даже когда затхлый запах и тусклое освещение сменились на благовония и яркий свет. Кто-то неподалеку охнул. Раздался сочувственный женский голос:
— Опять?!
Похоже, это одна из фрейлин увидела, как он выносит меня из “проклятой” части дома. По легенде я сбрендила после смерти отца и теперь все время сбегаю в запретные комнаты, где со мной творится что-то ужасное, а капитан гвардейцев мужественно меня спасает по приказу сердобольной королевы. И, что интересно, никого не смущает, что крыло запечатано. Тьфу!
— С дороги! — негромко пробасил Атре, но я так и не узнала, кто еще ему попался на пути.
Вскоре запахло смесью лемонграсса и лаванды — значит он доставил меня в мои собственные покои.
— Клади ее на постель. Живее! — раздался сердитый голос тетушки.
Я ощутила, как недовольно засопел Атре. Он не любил, когда она говорит с ним подобным тоном. Меня осторожно опустили на ложе, но я сейчас не стала рисковать и подсматривать из-под ресниц, старалась дышать ровно. Пусть как можно дольше считают, что я в беспамятстве или сплю. Вдруг снова узнаю что-нибудь полезное, как тогда, накануне бегства.
— Бедная девонька! На ней же живого места нет! — запричитала было знахарка, но тут же осеклась.
Почти сразу моего лица коснулись влажной тканью. Обмакивая тряпицу в теплую воду, старушка принялась стирать кровь с кожи. Эх, знала бы она, как я выглядела всего несколько часов назад, еще и не так бы запричитала, а сейчас даже синяки, должно быть, прошли. Вода из источника Аэра вместе с родовой магией правителей творит чудеса.
— Напои ее как следует, когда очнется. К утру Ирения нужна мне полностью здоровой, — скомандовала тетушка.
Она вышла, судя по тому, что старуха-знахарка, которую всегда звали для меня вместо мага-лекаря, зашептала ласковые слова, среди которых преобладали “сиротинушка” и “страдалица”. Ее имени я не знала, ни разу за всю жизнь так и не услышала, а на мои вопросы она не отвечала.
Я расслабилась, позволив себе передышку, чтобы морально подготовиться к новой порции издевательств.
Что же, наверное, ее можно понять. Многие годы она вынашивала план, как заполучить мою магию и передать ее дочери, а я своим побегом спутала им все карты. Время оказалось упущено, теперь ничего не вернуть.
Я судорожно вздохнула. Жаль, что все закончилось так быстро. Путешествовать мне понравилось, я собиралась провести остаток своих дней, скитаясь по королевствам Земель Благоденствия. Хотела примкнуть к менестрелям или к бродячему цирку на худой конец. К кому-нибудь, кто долго не сидит на одном месте…
— И чему это ты улыбаешься? — ржавыми оковами звякнул голос тетки над ухом.
Она меня провела и только сделала вид, что вышла из комнаты. Знахарка тоже вздрогнула, расплескав воду и как-то вся сжалась. Неужели и она не ожидала столь скорого возвращения Ее величества?
— Я жива, — ответила честно, глянув на тетку с вызовом и улыбнулась и додумала про себя: — А пока я жива, у меня все еще есть надежда.
Жестом приказав знахарке удалиться, королева Танелия присела на ее место:
— Ты жива, — согласилась она с моим высказыванием, даже не изменившись в лице. — Но жива, благодаря мне. Впервые я рада, что так и не прибила тебя насмерть. Видно, сам Пресветлый Аэр удержал от этой ошибки.
— Вы так ко мне добры, тетя, — один на один я никогда не скрывала от нее ни своих чувств, ни иронии.
Какой смысл стараться быть вежливой, если исход всегда один, что ни скажи? Плеть и очередная ночь в каменном мешке? Как ни странно, тетушка проигнорировала мою грубость и вернула улыбку.
— Поблагодари Анаретт, это она подала мне эту идею.
— Всенепременно! — ответила я по-прежнему дерзко.
Наверное, она меня слишком сильно приложила головой, напрочь отбив ту часть мозга, что отвечает за самосохранение. Дерзкие слова сами по себе вырывались изо рта, раньше, чем я успевала их обдумать. Королева холодно улыбнулась, но снова проглотила колкость, я же подумала, что сестрица ничего не делает просто так. И раз сподобилась на клятву, значит уверена, что дело выгорит. Интересно, а королева про клятву знает?
— Анаретт объяснила, что от тебя требуется? — подтверждая, что визит дочери в казематы для нее не секрет.
Я осторожно прилегла, не желая показывать, насколько мне теперь лучше, и пристально уставилась на тетку:
— Она сказала, что мне придется притвориться ею, когда это потребуется.
Смерив меня высокомерно-брезгливым взглядом, Танелия кивнула и хлопнула в ладоши. Тотчас в покои проскользнули три служанки. Выстроились, потупив взор и сложив на передниках руки.