Мой темный принц
Шрифт:
– Для начала он должен публично опорочить меня и заставить Софию выйти за него, иначе начнется гражданская война, интервенция войск Британии и союзников, и, вполне вероятно, Австрия попытается подмять под себя Глариен. Никто не сможет удержать трон без поддержки союзников. Я должен жениться на Софии в Лондоне.
– Вы действительно этого хотите, да? Но как вы можете управлять страной, если вам нет дела до простых людей? – Она остановилась и взмахнула руками. – Значит, вы заплатили Джебу Хардакру золотом. Широкий жест, ничего не скажешь! Как мило! Как щедро! Он сможет купить себе еду на неделю, может, на две,
– Я не могу позволить местным жителям бегать по Раскалл-Холлу, словно это их собственность. Это моя земля. Джеб Хардакр не имеет никакого права зарабатывать себе на жизнь посредством моего имущества. Но я отказываюсь обсуждать что бы то ни было, пока вы не сядете.
По его сигналу Алексис снова поставил ее тарелку на стол и отодвинул для нее стул. Она передернула плечами, точно львица, которую одолели мухи, но, улыбнувшись мальчишке, села и расправила свою салфетку.
– Думаю, у него есть на это все права. Начнем с того, что ваш отец отнял большую часть этих земель у деревни. Огородил общинные леса и поля, сославшись на указ парламента от 1772 года. – Она взяла булочку и резким сердитым движением разломила ее надвое.
Николас с облегчением сел и взялся за нож и вилку. Еда наполнила его рот живительной свежестью и успокоила разволновавшуюся кровь. Черт побери, да какое ей дело, голодал он когда-нибудь или нет!
– Это случилось задолго до моего рождения, – возразил он ей.
Пенни впилась аккуратными ровными зубками в хлеб, словно белка в орех.
– И что? Не имея прав на выпасы скота и сбор дров, ни один человек в Раскалл-Сент-Мэри не может обеспечить себе достойного существования без помощи имения. Ваш отец знал это и поступал соответственно. А вы – нет. Вы вообще ничего с поместьем не делаете. Земля просто-напросто гибнет.
– У меня есть другие обязательства.
Она накинулась на омлет.
– Но это тоже ваша обязанность.
– Которую вы, похоже, возложили на свои плечи, причем без моего дозволения. Какую еще деятельность вы развернули на моих землях?
Цыпленок карри исчез у нее во рту. Она вытерла губы салфеткой, смяла ее и бросила на стол.
– Ладно. Вы все равно узнаете. Коровы украшают вашу лужайку потому, что я велела Тому Робертсону сделать это. Гуси принадлежат вдове Блэквуд, и она не может позволить вашим людям забивать их даром. Овцы Джона Пенса поедают траву на нижних пастбищах у ручья. Вся деревня выращивает на вашем огороде овощи. Мы начали возрождать оранжерею и сады – в конце концов мы решили, что вы никогда не вернетесь сюда. Каждую неделю мы посылаем товары на рынок в Норидж.
– Обогащаетесь за мой счет?
Она отхлебнула чаю.
– Обогащаемся! Никто не обогащается. Мы не можем позволить себе развернуться по-настоящему. Боимся привлечь внимание людей, которые могут сообщить об этом вашему поверенному. Он очень удобно устроился в Лондоне, насколько я понимаю, на то жалованье, которое вы ему посылаете, и никогда здесь не бывает. Рента с арендованных ферм пересылается прямо к нему. Насколько мне известно, он не потратил ни одного пенса на ремонт или нужды арендаторов. Вы этого добивались?
Какие же все это ничтожные мелочи по сравнению с его делами.
– Я
Ее чашка со стуком опустилась на блюдце.
– Это самая бессердечная фраза, которую я от вас слышала.
Он одарил ее взглядом, который обычно приберегал для неуклюжих пажей, разбивших тарелку.
– Бессердечная? Да вы с деревенскими жителями сговорились нарушить закон.
Она откинула назад выбившуюся из прически прядь.
– О Бог ты мой, а почему бы и нет? Вы этой землей не пользовались. Вам не до того, вы слишком заняты, играя в принца. Но вы также лорд Эвенлоуд, и английское поместье – это вам не площадка для игр аристократов. Раскалл-Холл – центр местной экономической жизни или по крайней мере должен им быть. Это ваша прямая обязанность, а вам все равно.
Она собиралась сделать ему больно, и у нее это получилось. Он здесь родился. И когда-то любил каждый клочок этой земли. И все же как это мелочно и банально. Не может ведь он в самом деле лично заниматься какими-то там английскими поместьями!
– Моя свадьба должна пройти точно по плану. После этого я никогда больше не увижу этого места. Я не могу заниматься им!
– И что же вы намерены теперь делать? Заставите Тома Робертсона убрать коров и скажете селянам, что они больше не смогут выращивать овощи для своих детей? Идеальное подтверждение вашей репутации.
Размах стоящих перед ним задач сбился в пену, точно бесчисленные волны на краю океана. Вдоль берегов неслись подводные течения, волны крушили скалы, осколки породы сыпались в воду, а она думает только о том, как бы не потревожить песчинки. Алый цветок ярости расцвел полным цветом.
– Я уже сказал вам, с чем мне пришлось столкнуться и что я должен сделать. И что вы должны помочь мне. При этом нужно сохранять абсолютную секретность. Это непременное условие. Эти люди не могут продолжать – вы не можете продолжать – вести привычную для вас жизнь, пока я здесь! Какое мне вообще дело до ваших Робертсонов и Хардакров? От меня зависит судьба десятков тысяч людей в Альпах!
Закругленный нос и прищуренные глаза осуждающе уставились в его сторону.
– И все же вы имеете абсолютную власть над жителями деревни, и моей матерью в том числе. Вы собираетесь шантажировать меня их безопасностью?
– Другого выхода нет, не так ли?
Она вскочила на ноги, фарфоровые чашки и серебро звякнули о стол.
– Тогда нам не о чем больше говорить! Вы теряете время, удерживая меня здесь. Если я попытаюсь уйти прямо сейчас, вы заставите этого мальчишку остановить меня? – Она бросила взгляд в сторону Алексиса, стоящего у буфета с невозмутимым выражением лица.
Николас щелкнул пальцами. Алексис поклонился и покинул комнату.
Николас хлопнул ладонью по столу. Серебро жалобно тренькнуло.
– Сядьте!
Она тут же опустилась на стул. Все повинуются его приказам. Так было всегда, это жизненная необходимость. И все же ему было неприятно видеть, что эта женщина в уродливом желтом платье вынуждена повиноваться его прихоти, словно солдат в строю, тогда как хотелось ему совсем другого.
– Таков порядок, мисс Линдси, тут уж ничего не поделаешь. Ради Бога, я пытался сделать вам комплимент, поговорив с вами начистоту. Прошу вас, не надо впутывать меня в свои гнусные страсти.