Мой темный Ромео

Шэн Л. Дж.

Джаспер и Трэвис убежали, бросая друг на друга неловкие взгляды.

Когда в замкнутом пространстве были только я и Ромео, я чувствовала себя меньше.

Не такой смелой. Тем не менее,

Я шагнула вперед, став лицом к лицу с ним. Чем быстрее он поймет, что я превращу его жизнь в ад на Земле, тем быстрее он меня отпустит.

— Где ты был, малыш? — я добавила сильный, глубоко прожаренный грузинский акцент, который, как я знала, сведет его с ума, подняв руку, чтобы провести влажным стаканом по его щеке. — Я хотела,

чтобы мы просмотрели свадебные брошюры. Я думаю о пионах в качестве цветов. Блестящая тематика. Ты бы очень хорошо смотрелся в костюме с блестками. Лето в Портофини. В честь твоего итальянского наследия, знаешь ли.

— Портофино, — он выхватил виски из моей руки и провел им между моих грудей. Вкусная дрожь пробежала по моей коже. — Церемония состоится в конце месяца на заднем дворе фон Бисмарка, и список гостей уже закрыт, его курируют обе наши семьи, — от его резких слов у меня закружилась голова. Была дата. И место. — Ты можешь забрать свои пионы и блестки. Если ты думаешь, что плохой костюм собьет меня с намеченного пути, то ты не обращала внимания.

Он опрокинул стакан, позволив нескольким каплям виски стекать между моих грудей, скользить вниз по животу и исчезать в нижнем белье сквозь платье.

Это было эротично, сводило с ума и бесило одновременно.

Я дышала сильнее, так что кончики моих сосков касались его груди каждый раз, когда я выдыхала.

— Не могу дождаться, — выдавила я.

— Хорошо. Вот еще одно событие, от которого можно прийти в восторг. Ты приедешь к моим родителям вскоре после того, как мы подпишем брачный договор, где будешь вести себя наилучшим образом, что для тебя, возможно, означает использование посуды и воздержание от обнюхивания чужих задниц в качестве приветствия.

Я смотрела на него со всей ненавистью в мире, дрожа от ярости. Его полное равнодушие сломило меня. Он был самым холодным и подлым человеком, которого я когда-либо встречала.

Его глаза метнулись с моего лица на ночную рубашку. Моя грудь вздымалась. На мне не было лифчика, и мои соски набухли от прилива адреналина.

— Ты ничего не можешь с собой поделать, да? — в его бледных глазах мелькнул садистский блеск. — Такое простое создание.

Сквозь атласную ткань он провел морозным краем стакана по тугому бутону, свободной рукой поднеся телефон к уху.

Я не могла двигаться.

Не могла даже дышать.

Ощущение было настолько сильным и невероятным, что все мое тело превратилось в глину. С этим простым прикосновением казалось, что он владеет каждым дюймом меня.

Жар закрутился ниже моего пупка. Мои груди казались тяжелыми, полными и чувствительными, умоляя, чтобы их сжали и поиграли.

— Кара? — Ромео лениво провел стаканом вокруг моего соска.

Я подавила желание прижаться к нему. Чтобы просить больше.

В миллионный раз я проклинала отца за свое защищенное воспитание. Если бы я была

менее невинна в этих вещах, Ромео не держал бы меня так крепко.

— Зайди в галерею Тайсона и купи мне каждую вещь для женщин из последнего сезона «Yves Salomon», «Celine», «Burberry» и «Brunello Cucinelli». Маленького размера.

Он поставил стакан и потянулся ко мне.

Вся его горячая ладонь накрыла мою правую грудь.

— Размер бюстгальтера 32B.

В точку. Черт возьми.

Схватив мою бедренную кость, он развернул меня к себе спиной. Я чувствовала его взгляд на своей заднице.

Его рука скользнула сзади под мой халат, поглаживая мою голую грудь.

— Четвертый размер штанов.

— Шестой, придурок.

Странное покалывание между ног заставило мою кожу загудеть от ожидания. Мысль о сопротивлении пришла мне в голову, но я знала, что если я это сделаю, то никогда больше не испытаю этого удовольствия.

Кара сказала что-то, что я не смогла разобрать по телефону.

Я сгорала от стыда. Он разговаривал с другой женщиной, играя с моим телом, как будто это была его личная игрушка, но мне слишком нравилось то, что он заставлял меня чувствовать, чтобы прекратить это.

— Короткие сапоги для брюк. Она ростом с садового гнома, — Ромео ущипнул меня за сосок, отчего у меня подкосились колени.

Я подавила стон. У меня было отчетливое ощущение, что он сексуально насмехается надо мной, просто чтобы доказать мне, что он может. Еще одна из его контрольных игр.

Он прижал свой член к моей заднице, сжал мою грудь и провел рукой от соска к моей шее, наклоняя мою голову к себе.

— Какой у тебя размер обуви, Печенька?

Мой размер обуви? Я даже не могла вспомнить свое второе имя, когда его член пульсировал между моими ягодицами.

Думай. Ты же знаешь.

— Шесть целых пять десятых, — мой голос стал хриплым.

Он сразу освободил мое горло, отступив назад, совершенно не реагируя на мое тело. По моей готовности к нему.

— Шесть целых пять десятых. Пожалуйста, доставь все товары в течение двух часов. Время имеет существенное значение.

Он закончил звонок.

Я повернулась к нему лицом, разочаровавшись в себе за то, что позволила ему играть на моем теле, как на инструменте. Снова.

Разве я ничему не научилась на балу дебютанток?

— Сегодня вечером ты предстанешь перед моей семьей как приличная, уравновешенная леди, — он схватил "Макаллан М" за горлышко и конфисковал его. — Если тебе удастся обмануть их и заставить думать, что ты действительно подходишь для брака, я вознагражу тебя соответствующим образом и избавлю от сдерживаемой сексуальной неудовлетворенности.

— Ты имеешь в виду, что ты только что шантажировал меня хорошим поведением, чтобы мы могли заняться сексом сегодня вечером?