Мой тренер
Шрифт:
Согрела чай, и принесла чашку Камилю. Поставила перед ним. Но он её даже не заметил.
— Ты с сахаром чай пьёшь?
— Мне все равно. Я вкуса не почувствую.
— Выпей хотя бы немного.
— Не хочу, Сонь.
Я вложила стакан в его ладонь, ожидая, что он отопьет ещё немного. Но Камиль так и продолжал мысленно общаться с фотографией.
— Мне, наверное, стоит уйти… — заломила я нервно руки, не понимая, как себя вести и как ему помочь. Такую боль облегчит лишь время. — Ты хочешь
Он молчал. Прошла секунда, две, и я уже хотела выйти в коридор, чтобы не тревожить тренера. Внезапно он встал и подошёл ко мне. Обнял за шею, прижав к себе. Какое-то время мы стояли вот так и молчали. Потом серые глаза посмотрели в мои.
— Останься. С тобой мне легче.
Весь вечер Камиль был молчалив и задумчив, и просидел за столом. Сам он не поест и спать не ляжет, и раз уж он позволил мне остаться, я решила взять ответственность за него в этот вечер на себя.
Нашла в морозилке курицу, разморозила её и сварила лёгкий суп. Осталось только накормить каким-то образом им Камиля.
— Пойдем, — потянула я его за руку в кухню.
— Куда? — устало спросил тренер.
Снова потянула за руку. Если скажу куда — точно не пойдет. Он поднялся на ноги и пошёл следом. Привела в кухню и усадила за стол, поставила перед ним тарелку с супом.
— Что это? — поднял он на меня глаза.
— Суп.
— Откуда?
— Я сварила. Тебе нужно поесть.
— Не хочу.
Вздохнула и встала рядом с ним, беря в руки ложку.
— Тогда я буду кормить тебя как маленького мальчика. Ну?
Поднесла ложку к его губам, но он и не думал их размыкать, глядя на меня своими серыми глазами.
— А ты настырная, да?
— Очень. Ты ведь уже знаешь. Открывай рот, Камиль.
Перехватил ложку и зачерпнул немного бульона. Попробовал. Потом ещё одну ложку, и ещё. Я налила и себе порцию, и тоже поела рядом с ним. Так и сметелил всю тарелку. А говорил, что не хочет.
— Вкусно. Спасибо, Соня, — сказал он мне.
На щеки лёг румянец смущения.
— Ещё хочешь?
— Нет. Хочу курить.
— Что? — удивилась я. — Ты же спортсмен.
— Нет, Соня. Сегодня я просто человек, которому хреново. И я пойду курить.
Камиль встал и прошёл на балкон, примыкающий к кухне. За шторами я не заметила, что на подоконнике балкона со стороны улицы уже лежали несколько скуренных пачек сигарет и одна початая, а ещё целая пепельница окурков. Да он тут курил без остановки, пока я не пришла. В шоковом состоянии я и не обратила внимания на запах сигарет, но сейчас начинаю вспоминать, что он был. Но видимо, Камиль курил хорошие сигареты, и запах не был неприятным, а может до конца просто им пропитаться не успел, ведь раньше он не занимался этим. По крайней мере, при мне.
Накинула
— Я хотел тебе позвонить. Сказать о маме. Ты её ученица, ты должна знать.
— Спасибо, — отозвалась я, застегивая тонкую куртку.
Ветер поднялся какой-то не летний. Неделя дождей успела остудить воздух.
— Ты пришла её навестить? А тут такие новости…
— Ну да.
— Ты сдержала свое общение, Соня.
— Да.
Камиль снова затянулся. Мы бок о бок стояли у перил балкона, глядя на огни города впереди нас. Кинул взгляд на меня и накинул мне на голову капюшон от куртки, заметив, что я начала дрожать от ветра.
— Спасибо.
На очередное мгновение установилось молчание, но при этом я не ощущала какой-то неловкости. Мне было больно, грустно, но неловкости от общения совершенно нет.
— Можно, я завтра пойду с тобой? — спросила я.
— Можно, конечно. Что ты спрашиваешь? Тебе моя мать тоже не чужая, как я могу запретить тебе проводить её?
— Я просто подумала, что ты…не один.
— Сыну нечего делать на таком мероприятии.
— А Альбина? Она разве не приехала с тобой?
Камиль уставился на меня, нахмурив брови, и стряхнул пепел с кончика сигареты.
— Альбина? При чем здесь она? Она осталась с сыном.
— Поддержать тебя.
— Она-то поддержит, — хмыкнул он. — Слушай, давай о моей бывшей жене мы поговорим в другой раз. Совершенно нет на это сил.
Он затушил окурок и пошёл в квартиру. А я задумалась. То есть как, не поддержит? Они всё-таки с женой не вместе, или это у них в порядке вещей?
Я посеменила следом за тренером. Камиль поставил у фотографии матери новую свечку. Налил стопку водки из бутылки, что стояла рядом как ещё один поминальный атрибут.
— И мне налей, — положила я руку на его плечо. — Я хочу тебя поддержать. И помянуть твою маму.
— Нет, Соня, — ответил он, сжимая стопку в руке. — Ты пить не будешь.
Он ненадолго снова завис над фотографией мамы, а потом сказал ей:
— Надеюсь, там тебе больше не больно. А рядом ангелы.
Выпил свою порцию и поставил стопку обратно. Повернул голову и посмотрел на меня. Ничего не сказал, разложил диван и лёг прямо в одежде на покрывало. Подушками служили диванные, а плед был всего один.
Недолго думая, легла с ним. Между нами было приличное расстояние, но ощущение такое, словно между нами происходит что-то ещё более интимное, чем секс. Серые глаза смотрели на меня, я смотрела в ответ, и оба молчали.