Мой учитель Лис. Тетралогия
Шрифт:
Лис удовлетворённо кивнул.
– Ты делаешь успехи. Без определённого актёрского мастерства долго продержаться в нашей профессии невозможно.
– У меня лучший учитель, сэр.
– И без толики откровенной лести тоже. А теперь, будь так добр, поговори с этим ребёнком. У меня плохо получается контачить с малолетними детьми.
Я пожал плечами и прошёл навстречу котёнку. Присел на одно колено, постарался вспомнить собственное детство, своего отца, как он разговаривал со мной, и для начала изобразил на лице максимальное дружелюбие.
– Привет, малыш! Меня зовут Майкл, а тебя?
– Тимми.
–
– Не твоё дело, бесхвостый! – сурово отбрил котёнок, вытирая рукавом розовую кнопку носа. – Мне нужен вон тот лис! Я к нему пришёл.
– Разумеется, – я с трудом удержал улыбку, – но, понимаешь ли, мы с тем дядей Лисом работаем вместе.
– Никакой он тебе не дядя! Надуть меня хочешь?
– И в мыслях не было.
– Ага, знаем мы вас таких! Мне мама всякое рассказывала про вас, мальчишек!
– Ну так и ты расскажи про неё нам, – предложил я.
Но этот невежа вдруг выгнул спину и зашипел, выпуская когти. Положение спас Шарль, появившись в дверях с блюдцем молока и тёплым сандвичем с лососем на серебряном подносе. Котёнок мигом переключился на угощение, урча так, словно не ел дня два. Хотя, судя по его внешнему виду, вполне возможно, так оно и было.
Месье Ренар вернулся в своё кресло, уселся, закинув ногу на ногу, и пригубил остывший кофе. Покатал его на языке, задумчиво глядя в потолок, а потом тихо спросил меня:
– Что ты думаешь обо всём этом? Ты ведь читал о приключениях знаменитых сыщиков и подкован в плане дедукции. Опиши нашего нежданного гостя.
– Попробую, сэр, – без особой уверенности протянул я, но постарался взять себя в руки. В конце концов, у нас тут едва ли не каждый день какое-нибудь расследование, так почему бы и не попрактиковаться? – Первое, что бросается в глаза, это его одежда. Вряд ли мама этого малыша из богатой семьи. Пальтишко явно с чужого плеча, ботинки великоваты. Тем не менее всё очень аккуратно починено и залатано, думаю, она заботилась о сыне. Его манеры небезупречны, скорее всего, он много времени проводит на улице и не всегда в лучшей компании. Но, судя по тому, что малыш сумел сэкономить какую-то мелочь и принёс её нам, говорит о нём с лучшей стороны. Он, несомненно, любит маму-кошку.
– Браво, – искренне восхитился лис, пару раз даже прихлопнув в ладоши. – Теперь моя очередь. Твоя игра в дедукцию на самом деле представляет собой лишь сочетание естественного любопытства, зоркого взгляда и острого ума, способного на построение логических цепочек. Итак, на его обуви следы жёлтой грязи с вкраплениями нитей ила и мелких осколков ракушек. О чём это говорит?
– О том, что Шарль будет очень недоволен, отмывая пол.
– Это факт! Но, кроме того, я бы отметил, что данный вид почвы характерен для того же порта. В старушке Темзе совсем другая тина, я плавал, я знаю. А теперь проводим осторожные предположения: мама-кошка, малыш много гуляет, у него простая речь, он умеет за себя постоять, способен на принятие самостоятельных решений. Его носок набит мелкими монетками, судя по звону, пенсы и полупенсы. Остаётся выяснить всего один вопрос: а красивая ли у него мама?
– Да! – покончив с угощением, сурово заявил котёнок. – Она молодая, стройная, сильная и очень-очень красивая!
– Как её зовут?
–
– А фамилия?
– Чё?
– Понятно. Как я полагаю, вы живёте вблизи порта? – скорее утвердительно, чем вопросительно уточнил лис. – Что ж, у меня сохранились определённые связи в тех местах. Майкл?
Повинуясь взгляду учителя, я послушно протянул ему носок с деньгами.
– Отлично. – Он взвесил его на ладони. – Думаю, пара-тройка шиллингов здесь есть. Мы берёмся за ваше дело, молодой человек!
– Спа… спасибо, сэр, – икнул котёнок, а в его круглых глазах вновь показались слёзы.
– Ерунда, это будет настоящая рождественская история, – мечтательно запрокинув голову, протянул месье Ренар. – Она достойно украсит коллекцию записей наших дел.
– Как скажете, сэр!
– Шарль, старина, будь так любезен, позаботься о нашем госте. Мы прогуляемся в порт, вернёмся до ужина.
– Я с вами, сэр! Я очень храбрый, я вам пригожусь, я…
– Кстати, что у нас на ужин?
– Телячьи отбивные в пряном пивном соусе с луком-пореем, свежими шампиньонами и прованскими травами, запечённое седло барашка с тмином, розмарином и паприкой, жареный голубь по-польски, фаршированный отварной гречневой крупой с мелко порубленной морковью, закрытый рыбный пирог с судаком, тушённые в котелке мидии с томатами черри и зеленью, а на десерт…
– Ям… мням… – Котёнок непроизвольно сглотнул слюну. – А я, пожалуй, останусь ненадолго. Я вас догоню, честное слово…
Мне с огромным трудом удалось удержаться от снисходительного хмыканья по поводу его детских хитростей. В конце концов, ещё недавно я и сам был такой же, одно перечисление блюд нашего холостяцкого меню вызывало голодный спазм в желудке и самые яркие фантазии на тему картин фламандских мастеров в стиле «Натюрморт с белым лебедем» того же Снейдерса. Наш дворецкий был гением от кулинарии!
Зато сейчас я за десять минут приготовлю омлет с грибами по-французски, правильно сварю и подам на чёрном хлебе яйцо пашот с ломтиком сёмги, запеку куриную печень в сметане с луком, петрушкой и предложу идеальную подборку твёрдых и мягких сыров с виноградом и мёдом. Честное слово!
Единственное, с чем мне до сих пор приходится возиться, так это чёрный кофе с коньяком по-бретонски. Вроде бы всё делаю по рецепту, старый дворецкий ничего от меня не скрывает, никаких секретных ингредиентов нет, свежесмолотый кофе варю в турке, коньяк беру пятилетний, доливаю перед самой подачей, но всё равно так, как у него, у меня не получается до сих пор…
Мы собрались достаточно быстро. Месье Ренар сам лёгок на подъём, поэтому требует подобного и от меня. Где-то я слышал, что в русской армии солдат способен полностью одеться всего лишь за то время, пока горит серная спичка. Наверняка это выдумка, никто не может так быстро проснуться, собраться и встать в строй полностью готовым к бою. Какие-то сорок – сорок пять секунд… это же практически нереально?!
Но Крымская война показала нам и всей Европе, что русские способны и не на такое, благо, что в те годы я уже твёрдо знал, на чьей стороне правда. И всегда был благодарен моему учителю за то, что он научил меня следовать за сердцем. Ибо лишь сердце выбирает путь справедливости, а разум всегда склонен к поиску компромисса…