Мой верный рыцарь

Додд Кристина

– Хлеба!

Девушка поспешила подать ему хлеб, в то время как ее отец, хозяин «Поющего петуха», наблюдал за ней с одобрением.

– Не понадобится ли вам еще что-нибудь кроме хлеба? – спросил он. – У нас есть отличная тушеная оленина.

Дэвид огляделся вокруг. Леди Элисон останавливается только на лучших постоялых дворах, иначе и быть не может. Какая-нибудь темная вшивая конура не для нее.

– Подавай, – проворчал он. – И хорошего сыра.

– Сию минуту, сэр. – Хозяин сам принес сыр, а его дочь – миску с олениной.

Он внимательно осмотрел сэра Дэвида с головы до ног. – Годрик, хозяин этого заведения, к вашим услугам, – представился он. – А вы сэр Дэвид Рэдклифф?

Стало быть, его еще помнят в народе. Дэвид было приосанился, но Годрик тут же добавил:

– Вы наемник леди Элисон?

Ложка в руке Дэвида замерла на полпути корту.

– Наемник леди Элисон? – Он хватил ложкой об стол и поднялся. – Наемник леди Элисон? Я сам себе господин и не принадлежу никакой женщине. – Гневно озираясь вокруг, он увидел, как съежилась от страха девушка, и униженно заломил руки Годрик.

– Конечно, сэр. Это я по глупости, сэр.

– Так-то лучше. – Дэвид собрался сесть, но внезапно обнаружил, что, вставая, опрокинул скамью и едва было не плюхнулся на пол.

Годрик подбежал и поднял скамью, все время приговаривая себе под нос:

– Ужасная скамья. Еле держится. Давно пора было починить. – Он выждал, пока Дэвид проглотил несколько ложек жаркого, и тогда только попросил робко: – Не говорите, пожалуйста, леди Элисон, что я не угодил вам.

Дэвид хотел выплюнуть в него жаркое, но, мысленно оценив ситуацию, проглотил и вздохнул. Его выбрасывали из худших заведений после одного только взгляда на его одежду. Годрик мог бы поступить так же или, по меньшей мере, потребовать, чтобы он показал ему деньги, прежде чем подавать ему. Стало быть, это – влияние леди Элисон.

– Почему она уехала так рано? – удивленно спросил он.

Годрик поморщился:

– Она, понятно, и виду не подала, но мне кажется, вчера ей было не по себе на людях. Я старался унять сплетников, но, должно быть, уж очень ей было обидно. – Он кивнул с понимающим видом. – Какую бы женщину это не обидело?

Очевидно, Годрик считал, что Дэвид пользуется ее доверием, и Дэвид счел за благо его не разочаровывать. Поэтому он тоже понимающе кивнул и откусил хлеба.

– Быть так грубо отвергнутой! – посочувствовал Годрик. – И вдобавок перед всем двором.

Дэвид воспрянул при мысли, что леди Элисон поубавили спеси.

– И кем? Каким-то ничтожеством?

– Я бы не назвал его ничтожеством, – возразил изумленный Годрик. – Ведь лорд Саймон – граф Гудни. У него сундуки с золотом паутиной затянуло. А порода у него такая, что куда до него нашему государю. Но то, что он отказался повиноваться королевскому приказу жениться на прекрасной леди, это не по-рыцарски.

– Надо же, Саймон Гудни отказался от нее. – Видя, что его удивление вызвало у Годрика подозрение, Дэвид поспешно добавил: – Как-то не верится, ведь для

него деньги все равно что для испанца бутылка вина.

– Это правда. – Полотенцем, висевшим у него на поясе, Годрик вытер стол. – Все об этом знают.

– А как насчет другого ее поклонника? Того, кто замышлял ее похитить, – объяснил Дэвид, когда Годрик озадаченно посмотрел на него.

– Я о таком не слышал. – Годрик наклонился к нему поближе. – А кто это?

Хороший вопрос, но на него у Дэвида не было ответа. Придется придумать другой подход. Приняв добродетельный вид, Дэвид сказал:

– Если о нем никто не знает, значит, миледи не желает этого.

Разочарованный, Годрик отошел, а Дэвид принялся снова за свое жаркое. По мере того как он насыщался, в нем снова пробуждалось чувство собственного достоинства.

Леди Элисон дала ему золото. Он взял его, и теперь она имела полное право сказать, когда и где ему придется выполнить свои обязанности. Очевидно, она бы дождалась его, если бы не Саймон Гудни. Унижение горделивой леди Элисон должно было бы доставить ему удовольствие, но Дэвиду доводилось встречаться с лордом Саймоном, и ему была известна вся беспредельность его тщеславия.

– На самом деле, – пробормотал он, обращаясь к пустой миске, – если Саймон Гудни отказался от леди Элисон, это говорит в ее пользу.

– Совершенно справедливо, сэр Дэвид. – Годрик подхватил миску и поставил на ее место чашу с водой.

Дэвид посмотрел на нее подозрительно, но когда Годрик подсказал ему, что он должен вымыть в ней пальцы, он так и сделал. Ведь Дэвид обучился хорошим манерам, когда состоял королевским телохранителем. Просто у него уже давно не было случая их проявить.

Годрик подал ему полотенце.

– Она слишком хороша для таких, как он.

Умиротворенный, Дэвид поднялся из-за стола и потянулся.

– Вели конюшим привести мне коня. Я поеду вслед за леди Элисон.

– С вами она будет в безопасности. Дэвид увидел перед собой руку Годрика, протянутую ладонью вверх, и сунул в нее монету. Он удивился, когда Годрик вместо того, чтобы надкусить монету и убедиться в ее подлинности, опустил ее прямо в карман, где она звякнула о другие. О если бы он мог позволить себе останавливаться на таком постоялом дворе! Если бы он мог предоставить такие блага своей дочери! Как он завидовал леди Элисон!

– Я очень беспокоился, когда она тронулась в путь с покупками на трех телегах. Но теперь, когда я знаю, что вы будете с ней, я спокоен.

– На скольких телегах? – изумленно спросил Дэвид.

– На трех.

– Трех!

Годрик пристально посмотрел на него.

– Леди Элисон умеет обо всем позаботиться. Она и королю засвидетельствовала почтение, и за покупками ей лишний раз не ехать.

Дэвид покачал головой.

– Ох уж эти женщины!

Годрик выпрямился и позволил себе впервые высказать некоторое неодобрение: