Мой верный
Шрифт:
В этот миг я поймала на себе похабный взгляд Романова и автоматически проверила, что шея прикрыта высоким воротом водолазки. Сегодня я потратила минут двадцать, чтобы тщательно замаскировать засосы – Апостолов расстарался прямо-таки на славу.
От накативших воспоминаний вновь ощутила ком в горле и сделала глубокий вдох.
– Кстати, Саш, – понизив голос, обратилась ко мне Оля. – Может, хоть мне расскажешь, где ты была?
На темной стороне.
– Помнишь, я говорила, что прошла кастинг и скоро начну работать в новом клубе-кабаре? Мне дали место
– Молодец! – Леля мгновенно притихла под расстрельным взглядом Крючковой.
Во время «окна» я решила прогуляться до парка. Заняв пустую скамейку в самом конце, достала из сумки записку Артема. Внимательно перечитала текст еще раз. Вместе с неутихающей болью в груди меня накрыло праведным гневом.
Особенно покоробила фраза: «Мы в ответе за тех, кого приручили».
А приручил ли? Не слишком ли вы самоуверенны, Артем Александрович?
Темный не любил «нелепых надрывных прощаний», поэтому не позволил мне даже высказаться напоследок. А ведь мне столько всего хотелось ему сказать. Объясниться.
И, вероятно, будь у меня эта примитивная возможность выговориться, глядя ему в глаза, сейчас я бы ощущала себя чуточку лучше.
Разглядывая содержимое сумки, мой взгляд зацепился за примятый краешек черной визитки. Однажды я уже звонила по этому номеру.
Телефон секретаря Апостолова по личным вопросам.
Ха-ха.
Закипая от злости, я достала мобильный, онемевшими пальцами вбила цифры с визитки, чтобы высказать ему «пару ласковых».
– Добрый день. По какому вопросу? – произнесли приветливым женским голосом.
– Здравствуйте. Могу я услышать Артема… – сухо сглотнула, – Александровича? По личному вопросу.
– Можно ваше имя? – деловито поинтересовалась моя незримая собеседница.
– Саша. Сахарова. Он знает. Скажите, мне всего на минутку.
В ожидании ответа я закусила губу.
– Прошу прощения за ожидание. Артем Александрович сегодня занят до вечера. У него нет даже минуты свободного времени, – с преувеличенной вежливостью проговорила секретарша.
Нет даже минуты.
– Понимаю. Он ведь очень занятой человек, – комкая в ладони визитку, прошептала я. – Но вы ведь можете кое-что ему передать?
– Конечно.
– Тогда передайте, что он не просто трус и мудак, а трус и мудак в превосходной степени! Мне от него ничего не нужно. И еще… – я рвано втянула воздух. – Пусть он подавится своей удачей! – И сбросила звонок, снайперским броском отправив смятую визитку в урну.
Не чувствуя ног, я поковыляла обратно в университет.
Этот звонок.
Глупо. По-детски. Идиотизм на грани фола. Но как же свербело в груди. Не уверена, что Артему передадут мои слова, однако очень на это рассчитывала.
Я не шлюха и не эскортница. И осталась с ним по собственному желанию. Надеялась на что-то. Тупая малолетка!
После этого разговора я лишь укрепилась в своем решении ничего у Апостолова не брать. Даже дурацкую
В самолете Анатолий вручил мне дарственную на квартиру в модном жилищном комплексе, объявив, что я могу жить в ней столько, сколько посчитаю нужным. Ну а денег на картах хватило бы с лихвой прожить свою лучшую жизнь. И снова это долбанное благородство!
Темный Артем позаботился о девочке. Откупился.
Браво. Аплодисменты. Занавес.
Тошно было так, что хотелось выть, однако пришлось пересилить себя и вернуться в корпус. Около аудитории меня поджидала Леля.
– Саш, тебя просили зайти в деканат.
– Интересно, зачем?
– Увы, Любочка передо мной не отчитывается, – виновато улыбнулась подруга.
Я поспешила в соседнее крыло, где располагался деканат факультета иностранных языков.
– Добрый день, Александра! Присаживайтесь! – обратилась ко мне доброжелательная Любовь Васильевна, которую за глаза мы чаще всего называли «Любочкой». – Добрый, – не слишком уверенно отозвалась я, ожидая, что секретарь начнет отчитывать меня за прогулы. Однако я ошиблась.
– Саша, меня попросили напомнить вам об оплате за этот семестр. Распечатать квитанции?
– Нет, они у меня есть. Я заплачу в ближайшее время.
– Сахарова, вам, может, еще подушку и одеяло? – сыронизировала моя «любимая» преподавательница по английской литературе.
Выпрямившись, я постаралась сосредоточиться на девственно-чистой странице конспекта, пытаясь не реагировать на уже привычные тычки. Понятия не имею, за что она на меня так взъелась.
Вчера я до трех ночи занималась с ученицей онлайн. В ее часовом поясе было только девять вечера, ну а мне выбирать не приходилось – чем больше часов преподавания я брала, тем больше зарабатывала.
Зря я, что ли, окончила лицей с углубленным изучением английского языка и поступила на иняз? Пока у меня было всего три ученицы-школьницы. Не густо, но уже хоть что-то. Главное, что занятия с девочками помогали мне отвлечься и разгрузить голову.
Кроме того, несколько дней в неделю после учебы я ходила на репетиции. Мы с труппой готовили программу к открытию нового клуба-кабаре, которое было намечено на середину ноября. Готовилось нечто грандиозное – чего только стоили развешанные по всему городу баннеры и вирусная реклама клуба в интернете.
Занятия танцами приносили мне хоть какие-то положительные эмоции в череде бессмысленных серых дней, и я с нетерпением ждала открытие кабаре.
А еще на днях мне одобрили заявку на получение кредита, которого хватило на погашение задолженности по учебе. Это настоящее счастье, потому что в предыдущих трех банках мне отказали. Однако теперь мне нельзя было опаздывать с ежемесячными платежами, поэтому я и взяла подработку.
После лекции Крючковой мы с Лелей засели в кафетерии – решили совместить обед с подготовкой к тесту по фонетике. Вскоре подруга поставила на наш стол поднос, забитый всякой всячиной. В отличие от меня, хохотушка Оля на аппетит не жаловалась. Придвинув к себе тарелку с куриными биточками, я поднесла вилку ко рту и поморщилась от сдавившего горло спазма.