Мой вид любви

Эш Никки

Боже мой, он не сможет ему читать.

Я подавляю рыдание и делаю глубокий вдох. Не будет иметь значения, будет ли он читать ему каждую ночь, потому что, когда он погибнет во время очередной командировки, его всё равно не станет, чтобы читать ему.

Но как насчёт всех тех дней, когда он не уезжает? Всех тех моментов, по которым он будет скучать…

Я направляюсь на кухню, и воспоминание о том, как у меня подгорает ужин, а затем Райан занимается со мной любовью на столе, ударяет

прямо в грудь.

Я не могу этого сделать… Я не могу жить без него. Даже если это означает, что есть шанс, что я потеряю его…

Он нужен мне. Я люблю его. Он — мой мир, моё будущее. Какой смысл во всём этом если его не будет рядом со мной?

Я достаю из сумочки сотовый и набираю его номер. Он звонит несколько раз, прежде чем меня перекидывает на голосовую почту.

— Райан, это я, — произношу я сквозь рыдания. — Ты… ты нужен мне. Мне так жаль, что я уехала, но я стою здесь, в этой квартире в Сан-Диего, и скучаю по тебе, и ты нужен мне. Ты нужен Эр Джею. Я не могу сделать это без тебя. Я сменю специальность. Я…

— Нет, ты не сделаешь этого, — произносит низкий голос позади меня. Я резко оборачиваюсь и вижу Райана, стоящего там, где должен быть обеденный стол. Он небрежно одет в синюю футболку и джинсы. Его голова выбрита, и вдоль линии подбородка пробивается лёгкая щетина. Всё, чего я хочу — это броситься в его объятия, чтобы он смог просто обнять меня.

— Я просто оставляла тебе сообщение, — безэмоционально говорю я, завершая вызов и убирая телефон обратно в сумочку.

— Знаю, я слышал тебя, — отвечает он, делая шаг ко мне. — Я заходил к тебе сегодня утром, чтобы поговорить, и твоя мама сказала, что ты уехала.

— И ты так быстро прилетел сюда?

— Приехал, — поправляет он меня. — Я не мог позволить тебе сделать это. Я сказал тебе, что не позволю нам расстаться, и именно это я и имел в виду. Мне просто было нужно несколько дней, чтобы во всём разобраться. Я не хотел ничего говорить тебе, не будучи уверенным в результате.

— Каком результате? — спрашиваю я, сбитая с толку.

— Я ухожу из армии, — он прижимает ладонь к моей щеке. — Ты сказала, что не можешь отказаться от своих мечт, пока я следую своим, но чего ты действительно не понимаешь, так это того, что все мои мечты вращаются вокруг тебя и нашего сына. Твои мечты — мои. Армия была моим способом сбежать. Она дала мне цель, стабильность. Но когда я с тобой, то уже ощущаю всё это и даже больше. Я чувствую себя сосредоточенным. Цельным. Моё сердце кажется чертовски заполненным.

— Но ты любишь армию.

— Нет, — он обхватывает моё лицо другой рукой. — Я люблю тебя и Эр Джея. Мне нравится наша совместная жизнь. Я ушёл. Подписал документы об увольнении. Когда я вернулся, мой контракт подлежал продлению, но я его не подписал.

Он ушёл.

Он больше не будет рисковать своей жизнью.

Он больше не уедет за границу.

— Что ты собираешься делать?

Он начинает смеяться.

— У меня есть диплом инженера и банковский счёт с таким количеством денег, о котором многие и не мечтают. Я уверен,

что смогу найти что-нибудь по душе. До тех пор я думаю, что мог бы пойти по стопам своего отца и какое-то время побыть отцом-домохозяйкой, пока ты следуешь своим мечтам.

— Я возвращаюсь, — напоминаю ему я. — Моя голосовая почта…

— Знаю, я всё слышал, и за это я люблю тебя ещё больше. То, что ты была готова отказаться от своей мечты, чтобы быть со мной, — это самая бескорыстная вещь, которую кто-либо делал для меня, не считая того, что мои родители усыновили меня. Но это не то, чего я хочу для тебя… для нас. Ты заслуживаешь того, чтобы закончить учёбу и создать для себя будущее. А я ничего так сильно не хочу, как быть здесь, с тобой, пока ты будешь это делать.

— Так что вы решили? — спрашивает Соня, давая знать о своём присутствии. Я совершенно забыла о ней.

— Нам придётся отказаться, — вежливо говорит Райан. — Планы изменились.

— Да? — переспрашиваю его я.

— Да, у нас есть всё лето, чтобы найти дом, где мы сможем пустить корни.

— Дом, — передразниваю его я. При звуке этого слова у меня на глаза снова наворачиваются слёзы.

Дом здесь, в Сан-Диего, с Райаном и Эр Джеем.

— Я думал о доме на пляже, — предлагает он. — Не знаю, как ты, но пляж для меня — это какое-то особенное место, — он подмигивает мне, и некое тепло начинает согревать меня изнутри.

— Пляж звучит идеально.

— Хорошо, — он берёт мою руку в свою и надевает обручальное кольцо обратно мне на палец. — Больше не снимай его. Ты моя, а я твой. Мы вместе… навсегда.

Эпилог

Райан

Четырнадцать месяцев спустя

— Папа, я помогаю! — настаивает Эр Джей, беря горсть клубники и бросая её на вафлю, которую я только что положил на середину тарелки.

— Ты очень помогаешь, — отвечаю я ему. — Можешь приготовить и чернику?

— Да! — он роется в контейнере и вытаскивает несколько ягод черники, высыпая их поверх клубники. — А мне можно? — спрашивает он, уже беря парочку ягод с тарелки и отправляя их в рот. — Мм-м… — его ярко- голубые глаза загораются. — Следующий крем для ног!

Я смеюсь, протягивая ему баллончик со взбитыми сливками.

— Взбитые сливки, — поправляю я его.

Он пропускает мои слова мимо ушей, уже нажимая на крышку. Взбитые сливки разливаются по всей вафле, тарелке и столешнице, заставляя его возбужденно хихикать.

— Отлично, — подбадриваю я сына, наливая кофе и добавляя в него немного молока и сахара.

— Мамочке! — восклицает он, спрыгивая со стула на пол.

Он берёт цветы, которые мы купили в магазине, а я беру поднос и ставлю на него тарелку, кружку и столовое серебро.

— Мамочка! — кричит он, когда мы входим в комнату. — Счастливойгодвщины!

Микаэла стонет, и её веки несколько раз приоткрываются и закрываются, привыкая к свету.

— Что? — спрашивает она, садясь и протирая глаза со сна.