Мой викинг
Шрифт:
— Болит… душа у меня болит…
Он пружинисто встает, присаживается рядом на кровать.
— Все наладится, надо только немного подождать, — говорит, не отпуская мой взгляд. — Сейчас главное — твое здоровье. Надо набираться сил, Элис. Ты должна это сделать ради своих близких…
— Да нет у меня близких… ну, кроме Машки, подруги… вот был еще Виктор, но как оказалось, я ошиблась…
— А родители? — тихо спрашивает Свен.
— Я сирота, точнее, когда погибли родители, меня взяла к себе на воспитание бабушка. А два года назад и ее не стало, я теперь сама по себе, Свен…
Он
Свен успокаивающе гладит меня по спине, по волосам. Не выпускает из объятий. И мне так тепло и уютно с ним вот так сидеть. Несмотря на то, что он, наверно, думает, что я истеричная девчонка…
— Ты не истеричная девчонка, Элис… просто все те переживания, что копились долгое время, сейчас нашли выход…
— Я что, вслух сказала?..
Свен лишь кивает и стирает кончиками пальцев влагу с моих щек.
— Все переживают потери по-своему. Я вот в один день собрался и уехал из города в глушь, чтобы ничего не напоминало о прошлой жизни… А для тебя триггером стал стресс от произошедшего… Но все проходит, Элис…
Сижу и молча слушаю Свена, не находя в себе смелости задать вопрос о том, какую потерю пережил он.
— Сколько тебе лет? — спрашивает он, чуть улыбаясь.
— Двадцать два, будет скоро.
— Я думал, ты младше, — улыбается, обнажая зубы. Ну что за красавец! Не могу насмотреться на него.
— Хорошо сохранилась, — шучу в ответ, и мы начинаем смеяться. Наш смех прерывается, когда в дверь стучат. Оборачиваемся ко входу, дверь открывается, на пороге появляется Катрина. Мимо нее пролетает Нильс. Я и забыла, что он остался на улице, когда мы зашли в домик. Он подбегает к нам, тычется мордой то в мои колени, то в колени Свена. Потом начинает облизывать наши все еще сплетенные руки. До меня доходит, что до сих пор крепко держу Свена за руку, и он, вроде, не против… но все же ослабляю пальцы, Свен выпускает мою руку из своей ладони. Катрина наблюдает за нами с интересом, потом проходит к столу.
— Я принесла вам завтрак. Если не помешаю, хотела бы к вам присоединиться…
— Не помешаешь, Кэт, — говорит Свен, вставая с кровати. Я тоже поднимаюсь, иду за ним к столу.
— Как ты, Элис, — спрашивает Катрина.
— Спасибо, все хорошо…
— Как спалось? — она хитро выгибает бровь, поглядывая то на меня, то на Свена. Господи, она знает, что мы спали в одной кровати… Заливаюсь румянцем, а Свен фыркает:
— Нормально нам спалось, Кэт.
Не знаю, чем занять руки. Начинаю расставлять тарелки и раскладывать приборы. Стараюсь не поднимать взгляд, но и без этого чувствую, что за мной наблюдают. И это не Свен. Его взгляд ощущается по-другому. А значит, на меня смотрит Катрина. Так ухожу в свои мысли, что не замечаю, что Свен подходит ближе, и сталкиваюсь с ним. Его руки ловят
— Извини, — говорим одновременно, и он выпускает меня, отступая.
Катрина с интересом наблюдает за нами, а когда усаживаемся за стол, говорит:
— Альвисс вчера не успел вам рассказать новости. В больнице соседнего города лежит парень, похожий по описанию на твоего друга, Элис. Сегодня Ал должен съездить к нему. Парень еще не приходил в себя, но находится в стабильном состоянии…
Мое сердце начинает стучать где-то в горле. Дыхание учащается и начинает кружиться голова… Темнота…
9. Свен
Она опять упала в обморок. Сказывается стресс, так Альвисс сказал. Но меня тревожит еще и душевное состояние Элис. Она очень чувствительная, нежная и беззащитная, как маленький котенок… ей нужна помощь… ей нужна защита!
Сижу с ней на руках на диване, Катрина смотрит на меня внимательно.
— Положи ее на кровать, Свен, — советует она.
— Я не хочу, — говорю ей, смотрю в глаза. Она хитро улыбается, а потом мрачнеет.
— Она ведь уедет, Свен. Не стоит привязываться…
— Я сам решу, Кэт, ладно? — огрызаюсь я, хоть и понимаю, что она права. Но не могу с собой ничего поделать.
— Извини, Свен. Не хочу лезть не в свое дело, но я переживаю за тебя…
— А я за нее, — говорю тихо, но Кэт слышит и молча кивает. Она уходит, а я остаюсь со своей потеряшкой. Она приходит в себя через несколько минут. Пытается вскочить с моих колен, но я не отпускаю. Прижимаю ее к себе теснее и встаю с ней на руках. — Тише, Элис. Не вертись, — подхожу к кровати, опускаю девчонку на простынь, укрываю. — Тебе отдыхать надо. Сейчас подогрею тебе бульон. Иду к кухонному уголку, ставлю карелку в микроволновку. Оборачиваюсь к Элис. Лежит, закрыла ладонями лицо, что-то тихо шепчет. Улыбаюсь на этот жест, совсем ребенок еще. Двадцать два, подумать только…
Подхожу с тарелкой в руках к кровати. Элис послушно садится к стене спиной и принимает из моих рук тарелку.
— Прости, Свен. Столько хлопот со мной…
— Мне не в тягость, говорил уже… — сажусь рядом. — Тебе надо поесть, иначе процесс выздоровления затянется. Тебе нужны силы…
Она кивает и начинает медленно есть. Видно, что ей тяжело, руки быстро слабеют.
— Давай помогу, — предлагаю, но девчонка мотает головой.
— Я ведь не ребенок, Свен, сама справлюсь.
— Ну хорошо, не ребенок, ешь давай…
Прохожу к столу, делаю себе сэндвич, откусываю большой кусок. Оказывается, я проголодался. Наливаю кофе из термоса, делаю глоток, обжигая язык. Ловлю на себе взгляд Элис. Смотрит задумчиво, не отводит взгляд, когда встречаемся глазами. Но ее щеки розовеют от смущения. Улыбаюсь ей, она улыбается в ответ и отводит взгляд. Ну что за девчонка… Никогда не чувствовал подобного к женщине. Ее хочется оберегать и защищать… И просто хочется… Вроде, ничего особенного в ней нет, худая, без выдающийся форм, да еще и чужестранка… Но что-то в ней притягивает меня, и осознание того, что Элис может вскоре исчезнуть из моей жизни, оставляет горечь. Сглатываю комок, образовавшийся в горле, откашливаюсь, доедаю свой сэндвич.