Мой властный доктор
Шрифт:
— Все есть. — кивнула Даша, — Спасибо.
— Ладно. — Казанцев вышел, прикрыв за собой дверь, а Даша вернулась на кухню и села к столу, глядя на ромашки. Может взять цветочек и погадать, как в детстве: любит, не любит?
Нет, жалко цветы — такие милые. Даша погладила пальчиками нежные лепестки и улыбнулась — ромашки в декабре — как же это романтично! Ни один букет, подаренный ей, не был таким неожиданным — будь то розы или еще какие-то пафосные цветы.
Все же он умеет удивлять. Даша вспомнила, как нежно Казанцев поцеловал
В кухне еще слегка пахло мятой и табаком… Или Даше только так казалось?
Глава 17
Когда мама, вернувшись после корпоратива домой, увидела букет ромашек, она лишь вздохнула и покачала головой, задумчиво разглядывая нежные цветы.
Утром, когда они пили кофе, мама сказала:
— Я понимаю, что уже взрослая и все мои советы тебе не интересны, но прошу, — мама допила кофе и поставила чашку на стол, — Не бросайся в омут с головой. Хотя бы постарайся сохранять трезвый ум, хорошо? — не дожидаясь от Даши ответа, мама вышла из кухни и через минуту хлопнула входная дверь.
Даша мыла чашки и думала, откуда взяться трезвому уму, когда у нее кружится голова, стоит ей только оказаться рядом с этим мужчиной, все разумные мысли мигом испаряются, сердце начинает бешено стучать и подгибаются колени?
Через несколько дней Даше наконец закрыли больничный.
Она ехала в клинику и ее сердце слегка замирало — как там все будет? Все изменится? Даша вспоминала, как Казанцев смотрел на нее тогда, когда приехал ночью с цветами и покрывалась мурашками. Сладко ныло в груди и пульсировало в животе. Скорее бы его увидеть!
Переодевшись в форму, Даша торопливо шла в ординаторскую, приветливо кивая пробегающим мимо сестричкам.
— О, милочка, и вы уже здесь! — Даша обернулась и буквально налетела на Клаудиу.
— Здра-а-авствуйте, — протянула Даша, — Я-то понятно, что здесь делаю, а вы какими судьбами у нас?
— Приехала снимать фильм про Казанцева, — широко улыбнулась Клаудиа, — Представляете, дали добро! Я и сама не ожидала, что получится. Буду теперь тенью ходить за Вадимом Петровичем — мы должны отснять его в разных локациях — и на работе, и на улице, и дома, конечно.
Даша отметила, что выглядит Клаудиа роскошно — белое вязаное платье, которое так идет этой брюнетке, безупречный макияж и сладковатый, какой-то возбуждающий парфюм. Не афродизиаками она ведь полилась?
— А сам Вадим Петрович? — поинтересовалась Даша, — Он уже в курсе ваших планов?
— Ему вчера позвонил наш продюсер, — кивнула Клаудиа.
— И как он отреагировал? — хмыкнула Даша.
— Накричал, разозлился, — пожала плечами Клаудиа, — Но придется ему смирится — это все-таки не игрушки, а госзаказ. Мы должны показать зрителям, какая у нас медицина и какие замечательные доктора работают в наших клиниках.
— Ну да, — кивнула Даша, — Я побежала, вы извините, но работа, сами понимаете…
— Увидимся еще,
— Вот черт, — ругнулся он и нагнулся, чтобы собрать разлетевшиеся бумаги.
— Что, в зобу дыханье сперло? — усмехнулась Даша, — При виде эдакой красоты в нашей обители?
— И не говори, — Валера пригладил волосы, — Редко к нам залетают такие особы. Не знаешь кто это?
— Как не знать. — они вошли в ординаторскую, — Репортерша, будет фильм снимать про Казанцева.
— О! — оживился Сёма, заполнявший истории болезней, — Неужто та самая Клаудиа? Я правильно понял?
— Правильно. — Даша посмотрела на сломанный карандаш, лежащий на столе, и полезла в ящик, — Сём, у меня точилка тут лежала, ты не видел?
— Не видел, но могу предложить свою, — Сёма протянул Даше точилку и она принялась яростно вращать в ней карандаш, — Ты чего такая нервная?
— Обычная, — карандаш ломался снова и снова и Даша отбросила его в сторону, — Дай мне лучше карандаш, а?
— Возьми, — Сёма протянул Даше идеально заточенный карандаш, — И перестань психовать, — тихо добавил он.
— Что, так заметно? — вздохнула Даша.
Сёма молча кивнул.
— Пятиминутка сегодня будет? — Валера посмотрел на часы, — А то пора на обход, — он выглянул в коридор, — По ходу сегодня босс занят не нами, к лифту прошел с репортершей этой. Так что расходимся по палатам. Труба зовет, больные ждут.
Даша пошла в свою палату, стараясь, чтобы никто не заметил ее дурного настроения. Нельзя, чтобы ее личные переживания мешали работе — это она усвоила давно и старательно следовала этому правилу. Мама всегда говорила: “ Врач на работе — это только врач, а все остальное следует оставлять за дверями больницы.”
Но сердце болезненно сжималось и глаза щипало от набегающих слез…
— У тебя все в порядке? — спросила Анна Тимофеевна Дашу, столкнувшись с ней в коридоре, — На тебе лица нет.
— Нормально все, — кивнула Даша, — Просто не совсем наверное выздоровела… Ничего, втянусь.
— Хорошо. — Анна Тимофеевна покачала головой, но больше ни о чем не спрашивала.
Дома Даша наконец дала волю слезам. Она сидела на диване, укрывшись с головой пледом, и ревела, вытирая слезы рукавом пижамы.
Почему все так нелепо? Почему она такая невезучая? Ей было так жалко себя, что она все плакала еще сильнее…
В дверь настойчиво звонили.
— Уходите все, — пробурчала Даша, — У мамы ключ есть, а остальные идите куда-нибудь…
— Дашка! — в дверь принялись колотить, — Я знаю, что ты дома, открывай, подруга!
— Сашка! — Даша метнулась к двери, — Как же я рада! Ты не представляешь!
— Представляю, — Сашка внимательно посмотрела на Дашу, — Я только не понимаю, чего ты слезами заливаешься? Неужто от радости?