Мой властный доктор
Шрифт:
Казанцев затормозил так резко, что из-под колес поднялись снежные салюты. Мы вышли из машины, я огляделась — фонари, похожие на старинные факелы, кованная дверь, неброская вывеска. Я немного расслабилась — не похоже на пафосное заведение, где собираются для ночной охоты светские “львицы” и тусуется столичная богема — терпеть не могу такие места, там мне неуютно и я чувствую себя не в своей тарелке. Мне довелось несколько раз побывать в этих модных клубах и я была разочарована — что поделать, не тусовщица я, а уж среди всех этих накачанных силиконом девиц, одевающихся
Услужливый швейцар распахнул двери и мы оказались в уютном полутемном холле. Сразу же подошел гардеробщик, который взял у нас пальто и вот уже солидный администратор сопровождает нас к столику, стоящему в углу. Мне показалось, что Казанцева здесь знали — ему улыбались, как давнему знакомому, хотя может быть это просто профессиональная вежливость?
— Что будешь есть? — спросил меня Казанцев, когда мы раскрыли меню.
— Салат какой-нибудь, — я просматривала список закусок, — На ночь есть вредно, вы же, как врач, должны понимать это.
— Как врач, я понимаю, что телу и мозгу, кстати тоже, нужны белки и аминокислоты, а в мясе этого как раз много, как и железа. А еще в мясе есть магний, цинк, фосфор и многое другое. — проговорил Казанцев голосом лектора, — Так что будешь есть мясо, а то мозг будет плохо работать, а он для тебя важен.
Я рассмеялась:
— Ну тогда на ваше усмотрение, главное, чтобы мясо не было жирным.
Казанцев сделал заказ. Мы ели стейки, которые, действительно, оказались на редкость сочными и вкусными. Потом нам принесли какой-то фруктовый десерт и кофе с мороженым. Было вкусно и уютно, мигали огоньки танцпола, приятно пахло апельсинами и я расслабилась и почти перестала стеснятся.
Вот музыка зазвучала громче и на танцпол потянулись парочки.
— Потанцуем? — Казанцев встал и протянул руку.
— Ой, Вадим Петрович, может не стоит? — пробормотала я, краснея до самых ушей.
— Идем, — он потянул меня за руку и мне пришлось подчиниться.
Вот к чему я была совершенно не была готова — так это к танцам с боссом.
Это уж точно не входило в программу сегодняшнего вечера.
Казанцев привлек меня к себе и я нервно сглотнула. Ну почему рядом с ним мое тело ведет себя вразрез с головой? Я ведь понимаю, что нельзя мне сближаться с этим человеком — он может быть опасен для меня! Но! Меня помимо воли так и тянет прикоснуться к нему, заглянуть в его глаза, а еще… так хочется провести пальцами по его небритой щеке… А как приятно от него пахнет! Я вспомнила тот поцелуй на заснеженной дорожке и у меня подкосились ноги. Боже, зачем я только согласилась поехать с ним, ведь могла… ну убежать. А что? Бегаю я быстро!
— О чем думаешь? — голос Казанцева прервал поток мыслей. Он наклонился совсем близко к моему уху и его горячее дыхание просто обожигало…
— О беге. — выпалила я.
— О, — кажется я смогла его удивить, — Ты бегом увлекаешься?
— Так. — неопределенно ответила я, — Совсем немного. Иногда бегаю по утрам, но не всегда.
—
— Стук…
— Стук…
Мое сердце будто услышало этот стук и застучало в унисон:
— Стук…
— Стук…
Сердце Казанцева отвечало:
— Стук, стук! Ты здесь?
— Стук! Я здесь… Стук, стук.
Мы покачивались в такт музыки и я чувствовала, как его губы касаются моих волос, шеи… Его пальцы — такие чуткие, какие бывают только у музыкантов или хирургов, поглаживали мое запястье и я…я трепетала от этих прикосновений.
Остановись, Даша, беги!
Нет, стой, ведь тебе так хорошо и спокойно в этих надежных руках, они защитят тебя от всего мира…
Стук…
Стук…
Глава 6. Даша
В кармане звякнул телефон, я вздрогнула и будто очнулась.
— Извините, Вадим Петрович, это мама, я должна ответить.
— Конечно. Мама — это святое. — Если Казанцеву и не понравилось, что наш танец прервали — он не подал виду.
Я села за столик.
— Мам? — в ответ я услышала что-то нечленораздельное, мама кричала и по-моему даже плакала. Что?! Мама всегда была спокойная и невозмутимая и чтобы она заплакала — должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, — Мам, пожалуйста, — закричала я, Что случилось?! Ты можешь объяснить?.
Мама сбросила вызов и не отвечала на мои звонки. Я сидела, пытаясь снова и снова связаться с ней.
— Что? — коротко спросил Казанцев.
— Я не знаю… — пролепетала я, — Мама… Она плачет, а вообще она никогда не плачет, а сейчас…
— Поехали. — бросил мне Казанцев и жестом подозвал официанта, чтобы расплатиться.
Мы мчались к моему дому и я прокручивала в своей голове всякие ужасы. Что могло случиться?
Мама узнала, что она неизлечимо больна? Значит мы будем бороться! Сейчас медицина далеко шагнула и мама об этом знает лучше, чем я.
Попала в аварию?
Разбила машину?
Господи, что еще может быть?
Что-нибудь на работе? Но мама столько лет работает, что отрастила броню — она сама называла себя “железной бабой”. Когда я, смеясь, спрашивала почему баба, а не леди, мама отвечала, что это у них там леди, а у нас бабы, которые и в избу войдут и коня остановят.
— Даш, приехали. — Казанцев тронул меня за руку, — Подняться с тобой?
— Нет, Вадим Петрович, спасибо, но я лучше сама. — покачала я головой, — Кто знает, что там…
— Тогда ты иди и перезвони мне, как выяснишь, что случилось. — Казанцев протянул мне визитку, — Не забудь позвонить! — рявкнул он, — Я буду здесь ждать. Не позвонишь — поднимусь, поняла?
— Да, хорошо. — я выскочила из машины и понеслась домой, не дожидаясь лифта, благо у нас был третий этаж.
Запыхавшись, я влетела в квартиру. В прихожей темно, в кухне тоже. Я распахнула дверь в спальню мамы — горит бра, мама лежит на кровати, отвернувшись к стене, ее плечи вздрагивают — плачет…