Мой властный доктор

Ковальская Агата

— Заявление об увольнении. — уточнил Валера, — Я все понимаю и уйду…

— Уйдет он! — Казанцев посмотрел на Валеру, — Нет, дорогой, будешь пахать, как папа Карло! И не дай бог, я увижу или услышу, что ты…

Валера встрепенулся, поняв, что он остается в отделении:

— Я курить бросил! Вот совсем, правда! — он улыбнулся, — Вадим Петрович, вы не пожалеете.

Все облегченно рассмеялись и Елена Владимировна опять придвинулась поближе к столу.

— И пять дежурств вне очереди. — буркнул Казанцев. А там время покажет,

пожалею я или нет. Ладно, все по своим местам. А ты, Валера, теперь под колпаком, помни.

— Конечно, — Валера кивнул и все поспешили заняться делами.

Казанцев устало потер лицо руками, отхлебнул из бокала остывший чай и присел на кожаный диван. Иногда он даже ночевал на этом диване после сложных операций.

Было жалко тратить время на дорогу, да и к больным он заглядывал каждый час, чтобы ничего не упустить.

Казанцев прикрыл глаза — он имел полное право отдохнуть полчаса. Утром была сложная операция, потом консультации, осмотр тяжелых пациентов, это собрание, черт бы его побрал. Казанцев усмехнулся. Пусть и таким образом, но Валеру кажется удалось приобщить к здоровому образу жизни.

Когда Даша заглянула в кабинет, Казанцев мирно спал. Настольная лампа освещала комнату теплым светом, за окном, в свете фонаря, кружились снежинки на фоне вечернего неба.

Казанцев спал, откинув голову на спинку дивана, руки он сложил на груди и Даша заметила, что его чуткие пальцы подрагивают.

Даша взяла плед, лежащий в изголовье дивана и осторожно прикрыла Казанцева.

Она, едва касаясь, самыми кончиками пальцев, прикоснулась к его волосам и сразу же испуганно отдернула руку, боясь разбудить босса. Она видела темные тени под его глазами и понимала, что он устал. Сильно устал.

Даша осмотрелась по сторонам, потом тихо приподняла стул и поставила его к двери, затем уселась на этот стул, с твердым намерением никого не впускать, чтобы Казанцев хоть немного отдохнул. Она вздохнула и приготовилась нести свою вахту.

Эта тоненькая хрупкая девушка с рыжими кудряшками и огромными зелеными глазами охраняла мужчину, который устал. Он воин и ему сейчас нужен отдых, а потом… Потом будет новая битва, а пока пусть он отдохнет, а она последит за тем, чтобы ему не мешали…

Казанцев проснулся и увидел Дашу, которая посапывала, скрючившись на неудобном стуле. Ее рыжие волосы разметались по плечам… Казанцев улыбнулся — такая маленькая, смешная девочка… Она и вправду решила стеречь его сон! Он осторожно взял ее на руки и уложил на диван, подсунув под голову подушку, накрыл пледом и погладил по голове. Даша что-то проворчала и повернулась на бок.

В груди Казанцева потеплело и его каменное сердце чуть дрогнуло от вида этой девочки.

— Спи, маленькая, — шепнул Казанцев и тихонько поцеловал Дашу в макушку, а потом вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.

Он шел по коридору и чуть улыбался себе под нос, вспоминая Дашу, котора сидела на стуле, поджав под себя ноги.

Черт,

и как он ее хочет! Его просто прет от желания. Вот, казалось бы ничего особенного, но заводит она его дико. Казанцев попытался сосредоточиться на работе, но образ Даши, спящей в его кабинете, опять и опять вставал перед глазами.

Стойкий маленький солдатик. Такая милая. Такая смешная. Такая…

Глава 8

— Вадим Петрович, хотите чаю? — дежурная сестричка улыбнулась Казанцеву, — Мы свежий заварили, как вы любите — крепкий, и конфеты есть вкусные, с орехами.

— Спасибо, Надя, в другой раз — дела. а конфет много не ешь, а то зубы лечить придется— Казанцев резко развернулся и торопливо пошел к своему кабинету.

— Хорошо, — хихикнула Надя, глядя вслед Казанцеву. Ой, как жалко, что он отказался выпить чай. Надя вздохнула и пошла в сестринскую, поправляя челку. Вот ведь столько одиноких мужчин, а встретить свою половинку так и не получается. Хоть бы студентов на практику прислали что ли.

Казанцев распахнул дверь кабинета и бросил взгляд на диван…

Никого. Аккуратно сложенный плед лежал на спинке дивана. Нежный аромат ландышей витал в комнате …

Следующий день начался с совещания у главного врача. У Казанцева разболелась голова, он сидел нервно постукивая пальцами по столу, и с нетерпением ждал, когда наконец можно будет уйти отсюда.

Заведующие отделениями откровенно скучали, слушая монотонную речь главного врача. Тот он говорить много и витиевато. Казанцев заметил, что Карина, заведующая пульмонологией, дремала, прикрывшись большим блокнотом, а Сергей из терапи, чертил на листке бумаги какие-то схемы. Как школьники, подумал Казанцев, невольно зевнул и подумал, что кофе сейчас был бы очень кстати.

— Вадим Петрович, — резкий голос главного прервал размышления Казанцева о чашке эспрессо, — Вы, голубчик, с нами? — главврач не любил, когда его недостаточно внимательно слушали.

— С вами, Кирилл Всеволодович, — поморщился Казанцев, он терпеть не мог такого обращения, но главврач был иного мнения на этот счет, — Слушаю вас внимательно.

— Так вот, — продолжил главврач, — Вы летите на конгресс. Вылетать нужно послезавтра. Подготовьте документы, мой секретарь все оформит, ну и прикиньте, что вы там сможете рассказать о наших успехах, так сказать.

— Какой конгресс? — рявкнул Казанцев, — У меня вообще-то операции есть плановые и…

— Вы, голубчик, не нервничайте, — Кирилл Всеволодович снял очки и протер стекла белоснежным платком, — Вы не один хирург тут и срочные операции проведут без вас, а плановые можно перенести, а на конгрессе клинику должен представлять именно такой специалист, как вы, чтобы нам потом не было, так сказать стыдно.

— Это нельзя отменить? — безнадежно спросил Казанцев, — И, да — конгресс этот ваш где будет? Что-то я не понял.