Мой выбор
Шрифт:
Следующий за ними кандидат моего настроения не улучшил. Заходил этот представитель орихалковой молодежи в тронный зал медленно и даже как-то торжественно.
– Франклин? – озвучил мое удивление Даян.
– Франклин оре-Юарт, Ваше Высочество, – смотря только на меня, представился парень.
Как будто это было нужно.
Как будто мы не учились вместе.
Как будто он не был первой единственной любовью всей моей жизни.
– Удивлена увидеть тебя здесь, – сухо сказала я.
– Я не мог не откликнуться на твой зов, – произнес юноша и кинул на менявзгляд.
О,
Франклин всегда любил пафос и шик. Его склонность к театральным действиям могла сравниться лишь с его щедростью. Он красиво ухаживал, был весьма недурен собой, его отец владел рудниками на далеком севере моей страны.
Наследник горнодобывающей империи всегда легко расставался с деньгами, также легко влезал в долги и попойки. При этом его актерские навыки безотказно действовали на малознакомых людей. Никто не мог бы сказать, что юный Юарт запойный алкоголик. Ну, выпивает иногда, но кто у нас не выпивает? Или что он азартный игрок. Ну, пару раз проигрывался, пару раз выигрывал, всякое ж бывает. И уж тем более никто не мог сказать, что сын такого уважаемого отца трус. Ну не дошло у него ни разу до драки, так может он просто не конфликтный?
В общем, если при длительном общении очарование Франклина пропадало, то в обществе о нем говорили не иначе как «очень приятный молодой человек».
Все бы ничего, но поняв, что за этим красочным скрывается человек исключительно слабой воли, я сказала ему свое категорическое «нет». Было это пять лет назад, в конце первого курса академии.
А потом свое категорическое «нет» мне приходилось повторять регулярно. Не представляю, откуда у Франклина была такая непоколебимая уверенность, но он от чего-то был убежден, что мы предназначены друг другу. И вообще, лучше него во всех мирах не сыскать.
– Минус? – спросила Николь, когда самое мое большое разочарование в мужчинах покинуло зал.
– Не-не, погоди, – остановил мое «да» брат. – У него такой важный и влиятельный отец, что просто так парня вышибать нельзя. пусть останется, а там глядишь опять с горя начнет закладывать за воротник. Чем не повод?
Я удивленно посмотрела на Даяна:
– Но это же уничтожит его карьеру.
– И прекрасно.
– Как-то уж слишком жестоко, Ваши Высочества, – подала голос фрейлина.
– Мы не жестоки, милая Николь, мы дальновидны, – Даян вознес указательный палец к потолку.
Такая дискредитация прямого наследника сделает батюшку Франклина во всех смыслах покладистым. Глядишь, старшую дочь отдаст за кого сказано. И с одной стороны, Франклин мне, конечно, попортил крови и хотелось бы как следует отыграться. Но чтобы вот так парню жизнь ломать…
В полной задумчивости я познакомилась с еще тремя претендентами в мои женихи.
Лестер Стейн был пекарем из небольшого городка. Тот замечательный возраст, когда юноша уже умеет готовить шедевры, но еще не отъелся до почтенных поварских габаритов.
Ноэль Джентри приехал из какой-то глухой глубинки, владел небольшим земельным наделом, пытался развивать сельское хозяйство. По его довольно потрепанному платью можно было судить, что дела у парня шли не так чтобы хорошо. Я ободряюще улыбнулась
Леонард Нимрод оказался газетчиком, и, кажется, я слышала, как скрипнули зубы у Даяна. Брат терпеть не мог писак, несмотря на то, что они очень поспособствовали созданию ему образа легкомысленного повесы. Я не была уверена в этой его идее, но он говорил, что с таким амплуа легче влезать в нужные компании. Дураков ведь никто не боится, особенно дураков с толстым кошельком.
Впрочем, я тоже не поняла, каким образом эту писчую лисицу пустили в дворцовый курятник.
Складывалось ощущение, что родители изрядно подтасовали результаты. Ведь газетчик на таком мероприятии нужен только для одного – освещения событий. Мы же все-таки просвещенное общество! И пока все будут радостно поглощать статьи про отбор, можно что-то интересненькое провернуть на законодательном уровне…
А вот вошедший за газетчиком юноша заставил меня выйти из рабочего оцепенения. О, он был хорош. Я не имела ни малейшего представления, что там внутри под этим наглухо застегнутым костюмом и сосредоточенной миной, но облизнуться хотелось невероятно. Когда кандидат, которого я почти сразу готова была назвать финалистом, замер у моего трона, мы с Николь тихонько вздохнули.
– Представьтесь, будьте любезны, – приказал Даян, несколько раздраженный нашей реакцией.
– Блейк оре-Реминг, Ваше Высочество, – ровным тихим голосом сообщил юноша.
Реминги были самыми знаменитыми оружейниками в мире Железа. Они ковали клинки, собирали самострельное оружие на конвейере и, насколько я помню документы госзаказа, сейчас пытались разработать паровое многозарядное ружье, чтобы заменить дорогую огненную магическую технологию на более дешевую отечественную.
– Чем занимаетесь вы, Блейк? – спросил Даян, видимо, тоже вспомнив регалии семейства. Хотелось бы понять, на каком оружии профилируется этот конкретный отпрыск дома Ремингов.
Парень вопрос понял сразу:
– Холодное оружие. Я кузнец, Ваше Высочество.
Не так перспективно, конечно, зато никогда не дает осечек. Вообще, я отвлеклась, потому что невольно залюбовалась юношей. Он не был красив в классическом смысле этого слова, но статен, и внушал какую-то непоколебимую уверенность одним своим присутствием.
Даян легонько коснулся моего плеча, и я очнулась от собственных мыслей:
– Зачем вы здесь, Блейк?
Парень поднял на меня серьезный и немного грустный взгляд и ответил совершенно неожиданное:
– Я не знаю, Ваше Высочество.
Я приподняла бровь:
– Так от чего же не уйдете?
На мгновение его целостный образ монолита доменной печи треснул, и кузнец как-то уж совсем горько произнес:
– Я пришел в надежде на счастье, моя принцесса. Но мне не ведомо, смогу ли найти его здесь.
И это был первый из двух десятков мужчин перед моим троном, кто пришел не за властью, влиянием или выгодой, а за попыткой стать счастливым. Романтизм в чистом виде!
Вот только счастье – понятие индивидуальное и с троном никак не совместимое.