Мой XX век: счастье быть самим собой
Шрифт:
После брачной ночи поздним утром мы отправились к Стаднюкам маленько и пображничать, ведь на свадьбе мы, как и в старину, и не пили, и, можно сказать, и не ели... Другое занимало наши мысли и чувства.
На какую-то минутку мы остались наедине с Антониной Митрофановной. И она, глядя мне в глаза, спросила:
– Виктор! Ты доволен?
– Да, Антонина Митрофановна, я доволен... – и молча поклонился ей в пояс.
Так началась наша совместная с Галей жизнь... И как-то недавно, вспоминая наше первое свидание, она сказала Ольге, дочери:
– Представляешь, на первое свидание явился в какой-то тенниске и босоножках. И в таком виде мы пошли в Большой...
– Но ты помнишь, какая жара стояла в июле 1967-го, как в июле 1999
Семья!Я сразу понял, что это дело серьезное, предстояло что-то купить из мебели, что-то... Да мало ли возникло сразу проблем, мы с мамой довольствовались малым, а тут дочь писателя вошла в нашу семью, – нужно соответствовать, так сказать...
Десять дней медового месяца мы провели в Сочи, а вернувшись, мы получили письмо Григория Ивановича Коновалова:
«Дорогие мои друзья Виктор Васильевич, Галина Ивановна, Татьяна Федотовна! Вспоминаю о вас радостно, ибо вы – жизнь. Не забывайте меня, старика, я-то вас не забуду. Передайте мой поклон Ивану Фотиевичу и Антонине Митрофановне. Я стал богаче, сильнее после того, как вы приняли меня в свою семью. Спасибо вам! (Григорий Иванович присутствовал на свадьбе в качестве посаженого отца. – В. П.)
Виктор Васильевич, суть дела: Шундик (гл. редактор «Волги». – В. П.) заверил, что статья твоя о Булгакове пойдет в № 7 – 8. Зная его характер, я буду держать палец на кнопке, т. е. не упущу его из поля зрения.
Он согласился на редактуру «Былинки» тобой. Я сел за работу.
Волга в эту весну вскрылась раньше на 10 дней. Не знаю, хорошо или плохо это. Весна приноравливается к пасхе, а пасха 21 апреля, в день рождения Ильича.
Не буду отнимать ваше время, пожелаю вам всего, что хочется вам, не буду конкретизировать, ибо грешно ограничивать милость божию.
4.IV.68. Ваш посаженый отец и друг Г. Коновалов.
г. Саратов, ул. Коммунарная, 5, кв. 14».
Лето мы провели в Соколовке, на Оке, Стаднюк работал над романом «Война», ая – над статьей о современной литературе для журнала «Огонек». Вскоре она вышла в свет и привлекла внимание: здесь, может, впервые говорилось о новом литературном направлении, которое рождалось на наших глазах. Те книги, которые готовились и печатались в «Советском писателе», до этого печатались и в журналах. И я свою обзорную статью «Память сердца неистребима» дал как обзор журнальной и книжной прозы. Дмитрий Зорин, Владимир Карпенко, Владимир Максимов, Белов, Проскурин и др. – все те писатели, книги которых я готовил в «Советском писателе», стали героями моей статьи. Кроме того, я обратил внимание на первые рассказы Виктора Лихоносова – на «Брянские» в «Новом мире», на повесть Вячеслава Марченко и др.
«Слова о связи с землей, с малой и большой Родиной все чаще и чаще звучат на страницах русской прозы. Уже сейчас можно говорить о новом направлении в современной прозе, где тема патриотизма, разработка национального характера становятся центральными. Многие художники и в России и в братских республиках начинают понимать, что своеобразие национальной жизни остается, и это, естественно, накладывает неизгладимую печать на мышление человека и его характер.
«Что значит национальная форма в искусстве? – спрашивал А. Фадеев. – Это значит прежде всего родной язык. Это значит также своеобразный для каждого народа дух и строй речи, вобравший в себя в течение столетий народный фольклор. Это значит – традиции национальной классической литературы, что особенно важно в поэзии. Это значит, наконец, тот неповторимый национальный склад характера, психологические,
Проза Виктора Астафьева, Владимира Чивилихина, Евгения Носова, Юрия Сбитнева, Василия Белова, Виктора Лихоносова, Валентина Распутина глубоко национальна, искренна, правдива, самобытна. Истоки их творчества – в деревне. Молодые художники уходят в свое детство, стараются понять самих себя через познание отцов и дедов. Память сердца неистребима. И возвращение в детство не ностальгия, а просто начало повествования о самих себе, возвращение к истокам нашей национальности, нашего национального характера» (выделено мною. – В. П.) – вот лишь некоторые мысли, прозвучавшие в миллионном «огоньковском» издании.
Сейчас в этом нет ничего особенного, но тридцать с лишним лет тому назад это было вызовом программным положениям КПСС о единстве советского народа, о новом советском человеке.
В том же 1968 году была опубликована статья в «Правде» «Характер современника (Проза в журнале «Сибирские огни»)», в которой также высказаны мысли об особенностях современной литературы как глубоко национальной:
«Черта нашего времени: художник всегда в пути, беспокойное сердце ведет его по дорогам необъятной страны. Часто писатель оказывается в родных местах, беседует с теми, кто помнит его отца, мать, родных. Наше настоящее уходит глубокими корнями в жизнь наших отцов. Речь идет о хранении национальных святынь, о национальном характере. Человек без прошлого – человек без дороги, человек без памяти, человек без духовного, нравственного, социального, национального опыта. Гуманизм как часть человеческой души передается из поколения в поколение; нравственный опыт, отношение к добру и злу, справедливости и несправедливости, чести и бесчестью, долгу, праву, отношение к слабым, к подлости, лжи – все это как бы входит в плоть и кровь человека с молоком матери. Поэтому забота о здоровье своих детей, бережное воспитание человечности в человеке – прямая обязанность родителей. Вот мысли, которые возникают при чтении ряда напечатанных произведений».
Статьи в «Огоньке» и «Правде» были замечены. Профессор А.И. Метченко предложил мне работу в МГУ: прочитать пропедевтический курс, то есть курс лекций по современной русской литературе, 32 часа, и открыть запись в семинар по современной русской литературе. И одновременно с этим я получил приглашение от Анатолия Иванова, утвержденного заместителем главного редактора журнала «Молодая гвардия», занять должность заведующего отделом критики, библиографии и искусства, должность, которая позволяет стать членом редколлегии.
Я был готов и к тому и к другому. Семь с половиной лет работы в издательстве «Советский писатель» открыли передо мной широкие возможности изнутри узнать множество книг, узнать, как они готовились и проходили все стадии от рукописи до книги, через редактуру, цензуру и пр., узнать многих писателей по личному с ними знакомству, в издательстве, в ЦДЛ, в редакциях газет и журналов.
Было что рассказать студентам филологического факультета, а главное, передо мной открывались широкие возможности формировать новое литературное направление, рождавшееся на моих глазах, в рецензиях и статьях поддержать творческие усилия Виктора Астафьева, Василия Белова, Валентина Распутина, Евгения Носова... И я принял решение уйти из «Советского писателя» и перейти в журнал «Молодая гвардия», состоялась встреча с главным редактором Анатолием Васильевичем Никоновым, он читал мои статьи в « Огоньке» и « Правде», читал мою книгу «Гуманизм Шолохова», к тому же и рекомендация Анатолия Иванова сыграла свою роль. Вопрос был решен... И я написал заявление Николаю Васильевичу Лесючевскому с просьбой о переводе меня на работу в редакцию журнала. Но тут неожиданно для меня директор издательства заупрямился и заявление подписать отказался.