Мой южный босс. Кубинский темперамент
Шрифт:
— А с чего такой интерес к моей персоне?
— А с того, Вероника Савельева, что у меня на тебя большие планы.
— Планы?
Резко сажусь в кровати, подтягиваю одело к груди и суматошно запускаю пальцы в волосы.
— Какие планы? О чём ты?
— Я хочу сделать тебя начальником отдела, вот и собираю всю информацию. Ужин, кстати, был, действительно, деловой, и он помог многое прояснить.
— Что? — чуть не подпрыгиваю. — Меня? Начальником отдела?!
— Из всех сотрудников в снабжении
— Я?!
Паника. Самая настоящая паника. Ну какой из меня начальник? Разве у меня хватит духу, харизмы, управленческих навыков? Я рядовой исполнитель и проработаю им до самой пенсии.
— Нет, Антон, ты очень ошибаешься насчёт меня. Очень. Я не справлюсь, я не сдюжу! Ты чего?
— Ника! — берёт меня за руку и возвращает обратно в постель. — Тебе не хватает уверенности и это факт. Но в остальном ты дашь фору и Таис, и тому же Перту Степанычу.
По поводу твоего начальника я вообще подниму вопрос, а стоит ли ему оставаться в моей фирме.
— Нет, Антон! Я не потяну! Найми кого-нибудь другого!
Я завелась, как ненормальная. Ношусь по комнате, подтягивая одеяло, чтобы в нём не запутаться. Трясусь от этого предложения. Нет-нет... никогда... не смогу... нет.
— Тихо-тихо, без паники, — подходит и обнимает меня за талию. — Так только кажется, что не хватит сил. Я тоже, когда мастерил скворечники в детском доме, и подумать не мог, что буду руководить собственной компанией. Однако же вон как всё вышло.
— Да, но это ты. — выпаливаю я, а потом замолкаю.
Дыхание перехватывает и сердце сжимается.
Медленно оседаю на тумбу, впиваюсь в босса сочувственным взглядом, не зная, как дальше продолжить диалог.
Он вырос в детском доме?
Он, мужчина, который восхищает своим умом, уверенностью в себе, которому всё по плечу. он провёл своё детство не в кругу любящей семьи, а в детском доме?
Ком в горле. Грудь сжимает обруч боли и непонимания, как такое возможно, а на глазах появляются сентиментальные слёзы.
Я себе даже представить не могу, что это такое.. Как жить, зная, что тебя никто не ждёт после школы, никто не приготовит на праздник вкусный пирог, не прочитает на ночь сказку и не утешит, когда страшно или грустно.
Каково это быть с самого детства одиноким, обездоленным?
— Ты. — произношу дрожащим голосом. — Ты вырос в детском доме?
— Да.
Он говорит об этом так спокойно, а у меня сердце ноет. Опускаю глаза на его медальон, в котором он бережно хранит фото молодой бабушки. Что-то не сходится...
Прикасаюсь к медальону пальцами, вопрошающе смотрю на Антона, и он считывает моё недоумение. Берёт за руку, садится на край кровати и усаживает меня себе на колени.
—
— произносит спокойно, но немножечко грустно.
Проводит рукой по лицу, смотрит в одну точку и, выждав паузу, смотрит на меня и слабо улыбается.
— По моей биографии можно снимать мексиканский сериал.
— Я люблю сериалы, — говорю ему ласково, чтобы поддержать. — Расскажешь?
Кивает и, прижавшись ко мне, делится со мной самыми сокровенными, самыми болезненными, но и самыми счастливыми эпизодами своей жизни.
19.
Ника
— Высади меня у метро, — прошу Антона, как только мы въезжаем в район, где находится наш офис.
— Уверена?
— Да. Пройдусь до работы пешком, не хочу, чтобы нас увидели.
Босс не перечит, и это правильно. Как бы нам не нравилось вместе проводить свободное время, новость о служебном романе с директором, который тут без году неделя, ничем хорошим для меня не закончится.
Пусть остальным в это и будет сложно поверить. Особенно таким, как Таис.
Выхожу из Мерседеса, неторопливо иду к зданию, благо, время позволяет, а босс на полной скорости проносится мимо меня и уже через несколько секунд оказывается на парковке.
До начала рабочего дня ещё десять минут, как раз то, что надо, чтобы спокойно подумать.
Я в смятении. Правда. Ночные откровения Антона дались мне нелегко. Особенно трудно было удержать внутри желание высказать о его матери всё, что думаю. Как можно отказаться о своего ребёнка? Как она вообще жила все эти годы?
А нормально она жила. Вышла замуж, родила ещё двоих мальчиков и делает вид, что её прошлое к ней не относится. Я не верю в карму, но знаю, что такие вещи не проходят бесследно. За всё в жизни приходится отвечать.
Но милая, добрая, любящая Роса меня поразила. Я не знаю её лично, но уже прониклась уважением к этой сильной женщине. Потерять сына и через двадцать лет обрести внука, в котором течёт кровь её ребёнка. Не утешение, но всё же счастье для матери, которая от всех скрывает своё горе.
Хотела бы я с ней познакомиться, спросить совет, что-то мне подсказывает, эта мудрая женщина знает ответы на все-все житейские вопросы.
Подхожу к офису, Антон уже внутри. Задерживаюсь у кофейной лавки, чтобы купить латте, и вижу Таис. Синяки под глазами, бледное лицо, интересно, во сколько она вчера ушла с работы?
— Привет, подруга, — здороваюь, и Таис испуганно подпрыгивает на месте. — Ты чего такая нервная?
Сдерживаю ехидство, поджимаю губы, а у самой глаза смеются.