Мой желанный враг
Шрифт:
– Не подходи, я буду кричать. – Её голос дрожал.
Янтарные глаза потемнели до оттенка аппетитного тирамису. Я был шокирован тем, насколько глубокими и чистыми они казались в этот момент. В паху от напряжения запульсировало, и мне захотелось поставить её на колени, чтобы стереть эту чистоту из её взгляда.
– Никто тебя здесь не услышит.
– Помогите! – Крикнула она и затряслась, вжимаясь в стену.
– Ох, помогите, помогите, да! – Рассмеялся я, нависая над ней.
– Что тебе нужно? – Девчонка выставила
Как будто эти крохотные маленькие ладошки могли стать для меня препятствием!
– Догадайся. – Ухмыльнулся я.
– Если ты тронешь меня хоть пальцем, я всё расскажу ему!
От запаха её волос у меня пересохло в горле. Волна ледяных мурашек прокатилась по телу.
– Вот так? – Оскалился я, проводя пальцем по её щеке.
Девчонка закрыла глаза и скривила лицо так, будто собиралась разрыдаться. Её плечи буквально заходили ходуном.
– Смотри мне в глаза. – Приказал я. – Так, спрашиваю?
И мой большой палец описал дугу на её щеке.
– Я всё ему расскажу… - Всхлипнула она.
– Да? – Я дёрнул её на себя и развернул лицом к стене. – Я знаю о тебе больше него и тоже могу рассказать.
– Не надо! – Простонала она, пытаясь вырваться.
Но я уже вдавил её в холодный кафель щекой и прижался грудью к её спине. Меня выламывало, душило, разрывало на части от запаха её кожи. И я терял контроль, ощущая под собой жар её тела.
– Пусти!
– Тогда мы сейчас вместе выйдем и всё расскажем Вику, да? – Прошептал я, сильнее сжимая её тело руками.
Полина барахталась, визжала, хныкала, но чем больше она сопротивлялась, тем крепче сжимались тиски моих рук.
– Отморозок! – Прошипела она.
Мои пальцы сжались на её затылке и стиснули волосы.
– Всё верно. – Я зарылся носом в её волосы и жадно потянул ноздрями воздух. – Может, расскажешь, сколько таких отморозков было у тебя до меня, недотрога?
Девчонка свела ноги, чувствуя, как моя правая рука пробирается ей под юбку. Я слышал её прерывистое дыхание, жадно впитывал каждый её всхлип и сильнее прижимался пахом к её круглой попке.
– Давай, покажи мне, как ты умеешь. – Выдохнул я.
Нащупал под тканью платья мягкий бархат её кожи, скользнул выше и ощутил ладонью тонкое кружево трусиков.
– Нет! – Дёрнулась она. – Убери, не надо…
Но я переместил левую руку, которой держал волосы, на её грудь и сильно сжал.
– Пусти…
– Сначала покажи мне, как ты умеешь ублажать мужчин, Полина.
Пальцы моей правой руки проникли под резинку её трусиков, скользнули к лобку и коснулись там, где было очень горячо. И влажно – это открытие буквально сорвало мне крышу.
Легкое давление пальцев заставило девчонку выгнуть спину и простонать. Может, это были мольбы о помощи или жалобные всхлипы, я уже не понимал - глаза мне застелил пьяный туман желания.
– Тебе нравится? – Спросил я хрипло.
Подушечки моих пальцев
– Скотина! – Взвизгнула она.
И в этот момент кто-то постучал в дверь.
– Пусти! – Полина всё-таки вырвалась и стала поправлять платье.
Её лицо щедро покрывал алый румянец.
– Закончим в следующий раз. – Тяжело дыша, пообещал я. Посмотрел на собственные пальцы и ухмыльнулся. – Ты ведь хочешь этого, да? Хочешь, девочка?
В дверь снова забарабанили.
– Сволочь! – Бросила Полина и метнулась в одну из кабинок.
Щёлкнул замок.
Я подошёл к двери и повернул замок.
– Что за паника? – Улыбнулся девицам, которые тут же распахнули дверь. – Занято, девочки.
– Ой… - Они аж расцвели. – Так женский ведь…
– Да? – Удивился я, подмигнул им и вышел.
Моё сердце колотилось в груди громко и звонко, точно набат. Я шёл, не чувствуя под собой пола, и ощущая лишь пульсирующую боль в паху. Не понимал, кто я, и чего хочу от этой Полины. Знал только одно – я её хочу.
12
Я чувствовала себя грязной, моё тело горело, как ошпаренное кипятком. Мне хотелось разрыдаться, побежать в зал и рассказать всё Вику, но стоило только представить, как все эти напыщенные индюки, собравшиеся в ресторане, будут смотреть на меня, и от этой мысли сразу пришлось отказаться.
Когда девушки покинули дамскую комнату, я осторожно выбралась из кабинки. Оправила платье, пригладила пальцами волосы и уставилась на своё отражение в зеркале. Зрачки блестели от выступающих слёз. Я закрыла глаза и постаралась восстановить дыхание.
Что это? Что было со мной? Холодную кожу всё ещё болезненно саднило от прикосновения к ней его горячих пальцев. Мне не хотелось слышать низкий голос Загорского, не хотелось чувствовать его руки на себе, реагировать на его жестокие ласки, но когда Марк жадно сминал моё тело, когда касался меня там, где не касался ни один мужчина, всё моё тело сводило болезненной агонией.
Он играл со мной, точно с игрушкой, и ничего не знал о сочувствии. Он причинял мне боль, а я только сожалела, что не вижу его пугающего взгляда в эту секунду. Мне интересно было, что я там увижу? Мне нужно было видеть его ненависть, чтобы сопротивляться его силе.
Загорский очевидно всё знал обо мне, но почему-то не пошёл к Вику, чтобы сразу ему всё рассказать. Значит, он что-то задумал. Но что? Решил шантажировать меня? Но у меня ничего нет, я нищая. Может, он планировал уничтожить меня морально? Тогда этот козёл болен, и его приставания - очень странная психологическая игра.