Мой желанный враг
Шрифт:
Я больше не следила за жизнью Загорского и не спрашивала о нём у Вика. Понимала, что каждая мысль о нём, каждая весточка, каждое фото в газете разрушают моё сознание, наносят вред моему будущему ребёнку. Не думая о нём, я охраняла покой своего сына, давала ему больше времени на то, чтобы подрасти и обрести силу прежде, чем он появится на свет.
Хотя, кого я обманывала? Имя Марка Загорского проросло во мне, точно сорняк, оно опутало собой каждую клеточку моего тела. Я помнила его запах, помнила силу его объятий, помнила расположение
Наверное, это случилось в конце марта. Не знаю.
Я тогда только выписалась в очередной раз из больницы. Бродила по дому поздним вечером, растрёпанная, босая, в широкой ночной рубахе, собирала сумку со всем необходимым, боясь, что не доношу до срока. «Тревожный чемоданчик» у меня стоял давно, но теперь я добавляла к нему и детские вещи.
Хоть Вик и запрещал мне возиться на кухне, но я предусмотрительно приготовила ему ужин, который теперь спешила убрать в холодильник, потому что Воскресенский опять задерживался. Я как раз выключила свет и закрывала шторы, когда за окном раздался шум мотора, и двор осветили фары автомобиля. Поддерживая рукой живот, я прошлёпала в прихожую и тихо отворила дверь.
– Свинья. – Презрительно прозвучал голос Загорского.
Я отошла в темноту, чтобы не попасться ему на глаза.
– Да пошёл ты! – Это смеялся Вик.
– Я в последний раз отвожу тебя домой, понял? Если узнаю, что ты опять загулял и нажрался, как скотина, никуда не повезу. Придушу своими руками к чёртовой матери. Как щенка придушу!
– У… мне страшно… - У Вика заплетался язык.
Дверь отворилась, и они вошли.
Марк поддерживал моего мужа под руку. Он замер, заметив меня. Я испуганно прислонилась к стене.
– Ой, Полька! – Расплылся в улыбке Воскресенский. – Моя золотая Полька! Душа моя!
Он протянул ко мне руки, но Загорский подтолкнул его к дивану.
– Иди, ложись. – Грубо сказал он.
Воскресенский сделал пару шагов и рухнул на диван лицом вниз. Слышно было, как он хихикает, барахтаясь.
– Ты мне не нянька! – Промямлил он.
Я так и застыла у стены, поддерживая живот. Ощутила, как тянет внизу, как матка становится каменной, реагируя на стресс.
Марк посмотрел на Вика, затем вернул взгляд на меня.
Тяжело дыша, он уставился в моё лицо. Его глаза сузились, рот изогнулся в недовольной гримасе. Он стоял, склонившись надо мной, и осматривал меня с головы до ног. Медленно втягивал в полутьме запах моей кожи и словно хотел что-то сказать, но не мог.
– И не надо читать мне мораль! – Добавил Вик.
Марк провёл языком по пересохшим губам и стиснул челюсти, а я задрожала всем телом и, кажется, перестала дышать.
Наше молчание разорвал дикий смех Воскресенского.
Я бросила на него взгляд. Он лежал на диване, глядя на нас затуманенным взглядом,
– Думаешь, я не знаю, что ты к моей жене в больницу ходишь? Что цветы ей таскаешь? – Вик с трудом поднялся и, качаясь, приблизился к нам. – Передаёшь ей ромашки свои, тюльпаны, лютики, какую ещё хрень? – От него неприятно и тяжело пахнуло алкоголем.
– Думаешь, я идиот, и ничего не вижу?
Он качнулся вперёд, и Загорский немедленно отреагировал. Своей широкой ладонью упёрся в его лицо и с силой, резко оттолкнул. Буквально отшвырнул от себя - точно жалкую собачонку.
Вик беспомощно повалился назад и рухнул на пол, мимо дивана.
– Лучше скажи ей, чем ты занят, пока я это делаю. – С ненавистью произнёс Марк.
В последний раз обвёл меня взглядом, наполненным осуждением, развернулся и вышел из дома.
– У меня всегда было всё, у него – ничего. – Пробормотал Вик, пытаясь доползти до дивана. – Ни-че-го!
– Вить, пойдём спать. – Я закрыла дверь на засов, подошла и наклонилась, чтобы помочь ему встать.
– И тебя он не получит… - Упёрся головой в диван Воскресенский. – Пусть даже не пытается обхаживать!
– Никто меня не обхаживает. – Устало произнесла я.
– Ты у меня самая лучшая… – Сонно пробубнил он. – Ты на него даже не посмотришь…
– Не посмотрю.
– А где там мой сын? – Вик положил руку на мой живот. Я села на пол рядом, чтобы ему удобнее было держать руку. – Вот он. Мой пацан. – Довольно улыбнулся муж.
Хорошо, что он не мог видеть в темноте моих слёз.
34
– Нет, я тебя не отпущу. – Начал противиться Вик.
Теперь, когда у нас начало всё налаживаться, когда он стал меньше задерживаться в офисе и больше времени проводить дома, мне тоже совсем не хотелось разлучаться. Монотонность больничных будней пугала, она делала ожидание невыносимым.
– Но врачи говорят, что нужно лечь заранее, чтобы сократить риски для малыша. Доносить до тридцать шестой недели – уже большая победа, и если роды начнутся преждевременно, мне нужно быть под наблюдением.
– Но я не хочу отпускать тебя. – Муж наклонился и поцеловал меня в макушку. – Чем я буду заниматься здесь один?
Я улыбнулась.
– Днём ты всё равно на работе. – Встала, открыла окно, впустила в дом свежий воздух и яркие солнечные лучи. – Да и сейчас уезжаешь.
– У нас деловая встреча. – Развёл руками Воскресенский. – Одна испанская фирма сделала нам предложение о покупке станков. Только вот сомневаюсь, что это будет нам выгодно.
– А Марк что говорит? – Я уперла ладони в подоконник и закрыла глаза.
– Он загорелся идеей, как только услышал о них. Считает это сотрудничество перспективным.