Мой жених из другого мира?
Шрифт:
Что я и сделала. И даже попала.
— Убива-а-ают! — заголосил он, подбежав к Вике и попытавшись спрятаться за её спиной.
— Лёха, перестань! — взвизгнула она. — Я тебя сейчас утюгом отделаю!
Решив, что угроза весомая, брат перестал дурачиться и отошёл от разъярённой Виктории. Посмотрев на них, я только вздохнула. Да уж, достанется кому-то такое счастье. Впрочем… Глянула на собственное отражение в зеркале. Счастье в моём лице — ещё то удовольствие. Пока женихи толпами не стоят. Ещё неизвестно, через какое время сбежит бедный норвежский парень Арне. Мама
— Ну целая же комната пустует! — прозвучал тогда весомый аргумент. — Ему всё равно, а нам приятно.
— Ты хотела сказать, ему неловко? — уточнил проницательный Лёшка, но вовремя прикусил язык, понимая, что до добра такие разговоры не доведут.
— Всё, готово! — отрапортовала Вика, легонько встряхнув платье и подходя ко мне. — Надевай.
— Поля даже перед собственной свадьбой будет бегать по дому в фате и трусах, — подал голос из кресла застёгивающий рубашку Лёшка.
— А давай его никуда не возьмём? — невинно предложила я. — И потом в сарае закроем.
— А если потом норвежец испугается страшного завывания? — мрачно уточнила Вика. — Что мы ему скажем?
— Что это бывший жених-иностранец, который передумал на мне жениться, — с самым серьёзным выражением лица отозвалась я.
Вика подумала пару секунд и согласна кивнула. Воплей и возмущений Лёшки никто не слушал. Однако вопил он так старательно, что в комнату заглянул папа и сообщил, что если через пятнадцать минут мы не выйдем готовые, то всех впихнет в машину как есть, и не надо потом жаловаться!
Угроза возымела эффект, каждый кинулся завершать свой наряд. В итоге в заданное время все выглядели более, чем прилично. Я, конечно, ярче всех. Новое платье в комплекте с серебристыми босоножками на каблуках делало меня похожей на сказочную фею. Удачно подобрали прическу со свободно лежащими локонами на плечах и тоненьким ободочком в виде мелких цветочков. Не вызывающий макияж, миленькая сумочка под цвет босоножек и ласковая улыбка. Ласковая, я сказала!
— Полина, хватит строить рожи зеркалу, — распорядилась Вика, — папа уже ждёт. Пошли.
— Пошли, — вдохнула я.
Она подошла ко мне и положила руки на плечи, посмотрев в глаза.
— Волнуешься?
— Ну… да.
Пусть хотелось бы сказать, что не за что и всё такое.
— Всё будет хорошо, ты его очаруешь, — тихо, но твёрдо заверила Вика. — Выше нос, он ещё потом будет благодарить всех своих норвежских богов, что сумел побывать в деревне Пожидаево!
— Всех сразу? — подозрительно уточнила я.
— А почему нет? — донесся бодрый голос папы. — Вы бы ещё громче говорили, а то соседям совсем неслышно. Я ещё долго буду ждать?
Мы на скорости рванули в машину.
До аэропорта ехать вполне прилично. Что давало разложить мысли по полочкам и хоть кое-как выработать стратегию поведения. Что? Нормальная девушка должна была подумать об этом сразу? Наверное. Откуда мне знать, как думают нормальные девушки! У нас вот поступил заказ на чудное креслице, какой тут думать о мужчинах?
Когда мы прибыли в аэропорт, папа начал давать инструкции:
— Так, Вика и Лёша, на первый план не лезть.
— «Бедный» — уже прямо вдохновляет, — буркнула я, не отрывая взгляда от стеклянных дверей, который должны были вот-вот разъехаться, впуская Арне.
— Думаешь, у него есть хоть какие-то шансы сохранить невинность и прежнее расположение духа? — весело поинтересовался папа.
Сердце почему-то стало биться быстро. Я сильнее сцепила пальцы, видя, как приближается тёмная фигура к дверям с той стороны. Высокий, плечистый, идёт так спокойно, уверенность в каждом шаге. И легко так несет чемодан в одной руке.
— Шансов нет однозначно, — заметил за моей спиной Лёшка.
Во рту пересохло. Я невольно закусила нижнюю губу, чувствуя, что паника поднимается к горлу. Вмиг стало как-то душно, а ветер показался непривычно горячим.
Стеклянные двери с тихим шипением разъехались в стороны, и он шагнул навстречу.
Глава 4. Жених летит за невестой
Норге, г. Кристианнсанд
Бывает, что и утро прекрасное и солнечное, и ветерок свежий и ласковый, и выспался, и чувствуешь себя прекрасно, но… Всё равно ты олень, Арне Ольсен, а никакой не орёл. А всё почему? Потому что скачешь по дому, пытаясь спешно собраться, потому что ещё вчера казалось, что времени ещё вагон и целая тележка, но… что-то пошло не так. Точнее, я лёг на диван исключительно чтобы не обходить его и выдернуть шнурок зарядки телефона из розетки, а… проснулся утром.
Йонне с философским видом поглощал свой бульон и с интересом наблюдал за моими метаниями. Яссе решил, что это такая игра, поэтому с задорным мяуканьем путался под ногами и всё время пытался ухватить меня за щиколотки. А, получив весьма внушительного, хоть и не болезненного пинка, сменил тактику, начав прятаться за дверью и выскакивать оттуда с расставленными лапами.
— Если твоя Снежинка так же рассчитывает время, как и ты, то вы идеальная пара, — заметил он, глядя, как я складываю рубашки в чемодан.
Нет, очень быстро складываю рубашки в чемодан! Так, ремень — вот он, галстук? Нужен ли мне будет галстук? Я туда еду прилично или как иностранец? Тьфу, совсем об этом не подумал!
— Это моя Снежинка, — бросил брату через плечо, даже не подумал посмотреть в его сторону. — И всё, что она делает, априори, прекрасно. А если тебе, облезлая пташка, что-то не нравится, что мы тогда просто выставим тебя из нашего милого и уютного гнёздышка.
Йонне издал страдальческий звук.
— Только не говори, что будешь меня кормить овсянкой, суровый победитель оутти! Я не выдержу этого, с меня опадут все перья и останется только лысый розовенький куриный задок, который не привлечёт ни одну мало-мальски приличную самочку. И тогда мне придётся всю жизнь сидеть на вашей шее, смотреть с укором и рассказывать моим многочисленным племянникам, что из-за суровости их отца я не могу похвастаться ни одним яйцом на старости лет.