Мой жених из другого мира?
Шрифт:
— Все, — мрачно сказал Ворг.
Ответ честный. Никто в команде не задумывался, все кинулись на уничтожение оутти.
Гуннар постучал ногтями по столу. Звук, который при этом получился, заставил всех вздрогнуть.
— На будущее подобное исключить. Как показали данные вчерашнего исследования, оутти теперь не кидаются через провалы. Они посылают этаких разведчиков, которые отвлекают наше внимание.
— Что за вчерашние исследования? — встрепенулся я.
— Если бы после сигнала о повреждениях на Границе кто-то из вас сообщил бы в Дом Стражей о групповом вылете на место, этот вопрос сейчас был бы не
Я уставился на запылённые носки своих ботинок. Все угрюмо молчали, потому что промах был серьёзным. Сработало, что всех много, кто-то да сообщит. Такого ещё ни разу не было. Поэтому можно было понять Гуннара, готового сейчас клюнуть любого, кто осмелится подойти. И… правильно сделает. Против его опыта и возможностей что-то поднимать глупо, а спорить с очевидным будет только идиот.
— Как Йонне и Альберт? — резко перевёл он тему, глянув на меня и Ворга.
— Нормально, — почти одновременно ответили мы и переглянулись.
— Хоть это радует, — Гуннар взял со стола прозрачный планшет и набрал какую-то комбинацию. — Что ж, теперь переходим к делу. Все получат информацию в полном виде, а сейчас проработаем основные вопросы. После этого — отчитаетесь о выполненной работе.
Совещание пошло по накатанной. Некоторые результаты исследований то и дело заставляли сжимать под столом кулаки и делать глубокий вдох. Наш противник развивается не по дням, а по часам. Оутти научились делать обманки. Хуже всего то, что сразу не различить, где действительно сущность, а где всего лишь призрак. Энергетический фон при появлении у Границы сразу одинаковый. Поэтому теперь, прежде чем кидать все силы на устранение противника, надо будет сначала определять, кто именно прорывается в Норге.
Уже когда все покинули кабинет, я задержался у выхода. Гуннар подозрительно посмотрел на меня. Интуиция у него дай боги. Мыслей ещё не читает, но кто знает, что будет через сто лет?
— Что такое, Арне? — отрывисто спросил он.
— Мне нужен будет отпуск, — сказал я, — на неделю.
В карих глазах вспыхнула заинтересованность:
— А детальнее? — вкрадчиво спросил он.
— У меня билет на шверг, — невозмутимо ответил я.
Брови Гуннара медленно поползли вверх, а на лице отразилось недоумение.
Ну конечно. С таким же успехом я мог заявить, что завтра женюсь.
Глава 3. А в этом вся суть!
Украина, г. Херсон
Вы любите сюрпризы? Я — нет. Просто терпеть не могу. Даже в этом слове «сю-ю-юрприз» есть нечто мерзкое. Как вообще можно какое-то приятное явление обозвать словом, начинающимся на «сю»?
Папа целиком и полностью разделял моё мнение. Ведь стоило заехать во двор, как мы увидели машину Игоря. Красную, спортивную, такую, что и не подойдёшь в потёртых джинсах и растянутой футболке, ибо она зашипит рассерженной кошкой и навсегда отлучит от тела… то есть кузова.
— А этот что тут делает? — мрачно поинтересовался папа, выбираясь из коляски. — Ты его звала?
Да, конечно, обычно я приглашаю бывших парней на ужин домой. Особенно после полугода расставания. Особенно когда познакомилась с красивым норвежцем. И вот просто особеннее некуда!
В общем, мысли путались, а в душе закипал гнев. Я терпеть не могу незваных гостей. Не спорю, вероятно, когда-нибудь
Я медленно сняла шлем и очень нехорошо посмотрела на входную дверь.
От папы не ускользнуло выражение моего лица, поэтому он деликатно подхватил меня под ручку и невинно посоветовал:
— Держи себя в руках, дитя моё. За убийство влюблённого мужчины тебя могут посадить на больше, чем он весит.
— Это потому что правосудие так сентиментально?
— Это потому что его мама — прокурор.
Не согласиться нельзя. Айше Кабычинская, урождённая турчанка, которая по стечению обстоятельств оказалась в наших краях, была очень прилежной девочкой, с отличием окончила школу, отучилась на юриста и теперь слывёт грозой всех правонарушителей. С прокурором Кабычинской старались не связываться, потому что, казалось, сама Фемида во время процессов приспускала повязку с глаза и любовалась своей фавориткой. Пока Айше делала карьеру, она успела выйти замуж за Анатолия Кабычинского, талантливого пианиста, и родить сына — Игоря. Сынок статью удался в отца, почти двухметрового амбала, а внешностью — в красавицу Айше. При этом при светло-зелёных глазах обладал волнистыми черным волосами, смуглой кожей и даже неким особым демоническим флёром. Короче, девы падают пачками к его ногам.
Я не то чтобы упала, но шаталась словно при сильнейшем шторме. Мы почти даже дошли до решения жить вместе, я гордо собрала чемодан и выставила его в прихожей. Ну, чтобы мои привыкли к мысли, что я могу жить где-то вне дома. Но… потом всё пошло не так.
Игорь сделал стратегическую ошибку, решив, что приватизировал меня совсем и полностью. Это повлекло желание контролировать каждый мой шаг, заявлять, что я не могу иметь друзей мужского пола (это при моей-то работе), и вообще нечего куда-то ходить кроме дома, женщина должна, обязана и… иди-ка ты бегать, дорогой!
Учитывая, что он пошёл по стопам отца, постоянные гастроли и концерты, где были поклонницы, никак не убедили меня, что стоит ограничить круг общения и жить тесным мирком из двух человек. К тому же Игорь считает, что само собой разуется, когда ему пишут, звонят, передают подарки и пытаются всячески соблазнить барышни от восемнадцати до пятидесяти. Одна даже прислала мне угрозу, что не заслуживаю такого талантливого и красивого, и вообще моё место в… Ладно, это нецензурно.
Всё бы ничего, но в Кабычинском проявились худшие черты, которые бывают у восточных мужчин. При этом, видимо, пошло всё от родителей Айше, потому как несколько встреч с отцом Анатолия дали понять, что он человек весьма либеральных взглядов.
Короче, не сложилось. Даже с таким талантливым, красивым и… После всего мастерская стала мне милее всех мужчин. Родные деликатно не лезли, а когда уже стало назревать расставание, Вика целиком перешла на мою сторону, всячески ругая «недорезанного феодала». Лёшка был поспокойнее, но между сестрой и мужской солидарностью с чужим пианистом выбрал сестру. За что я ему до сих пор очень благодарна.
Однако воспитанные люди на то и воспитанные. Поэтому Кабычинский сюда явился вежливо и обаятельно (а он мог, сволочь), наплёл какой-то ерунды, что приехал по срочному делу, и… его завели в дом. Ну не могут его вытолкать пинком под зад, когда человек ведёт себя прилично. Невежливо вроде как получается.