Мой жених из другого мира?

Комарова Марина

— Через спальню?

Он обворожительно улыбнулся.

— Разумеется, Полина. Став моей, ты не сможешь сбежать.

Вдохновил на радужное будущее, ничего не скажешь. От греха подальше я отставила глинтвейн. Спасибо, уже не холодно.

— Тебе не кажется, что как-то рановато? — на всякий случай уточнила я. — Мы друг друга не знаем, может, я тебе вообще не подхожу?

— Подходишь, — совершенно спокойно сказал Эйдль, наливая себе горячий кофе. — Едва я увидел твою фотографию на сайте, как понял, что ты моя истинная пара.

Здорово тут,

конечно, у них. Увидел, определился, притащил в берлогу. По идее всё бы ничего, но я не сторонница таких отношений. Каменный век давно прошёл, наступили другие времена. Властные самцы, не интересующиеся мнением женщины, конечно, вызывают желание. Желание дать по голове и надругаться. После Кабычинского как-то иных и не возникает, честное слово.

— Я влюбился, — вдруг сказал он. — И не знал даже, как написать. Не поверишь, — на губах Эйдля появилась странная улыбка, — ходил несколько дней, опасаясь, что с первых строк получу отказ.

Я подозрительно посмотрела на него. Да ну, такая страшная, что ли? То есть написать мы боимся, а дать по морде тому, кто невесту доставил практически под бок, и украсть её — это пожалуйста.

— Неужто так плохо выгляжу? — притворно удивилась я, попытавшись добавить в голос кокетливых ноток.

Эйдль неодобрительно посмотрел на меня, и сразу стало ясно, что кокетство — это не моё. Да уж, вот совсем не моё.

— Полина-а-а, — с укоризной протянул он.

— Я давно Полина, — не смутилась я. — Но всё же хочу понимать, где оказалась и какие варианты.

Эйдль медленно поднялся из-за стола.

— Пошли, покажу твою комнату. Собственно, этот дом теперь тоже твой, Полина.

Он протянул руку, однако я заколебалась. Ибо прикасаться к нему совершенно не хотелось. Но Эйдль проигнорировал мои желания и, всё же ухватив за запястье, потянул за собой.

— Тебе понравится, — невозмутимо сказал он. — Здесь всё по последнему слову техники, я старался, дорогая.

«Дорогая» — это он зря. Вообще-то приятное слово, если только мужчина не намекает, во сколько ты ему обошлась. На меня Эйдль не потратил ни копейки, поэтому и называть так не стоило.

Дом и правда оказался хороший. Просторный, светлый, с добротной мебелью и уточенным интерьером. В комнатах уютно, на кухне нужная техника и милый декор, спальня… очень широкая кровать и огромная стеклянная стена, открывающая вид на заснеженный лес. Очень оригинально, конечно, но бр-р-р. И пусть тут везде тепло, но как-то сразу становится не по себе.

Отпустите меня домой, а? Я буду себя хорошо вести, никогда не пересеку границу Сверге и буду, не поднимая глаз, копаться в огороде Арне. Что? У него нет огорода? Будет!

— Как тебе? — шепнул на ухо Эйдль, проводя ладонью по боку и спускаясь к бедру.

Горячая, даже сквозь ткань рубашки обжигает. Наверное, и дыхание перехватило, только я этого не осознала. Наоборот — напряглась и начала судорожно соображать, как отодвинуться подальше.

— Не надо меня бояться, Полина, — с лёгким укором велел Эйдль, практически касаясь губами моей

щеки. — Всё равно у тебя нет выхода. Отсюда ты выйдешь моей женой. Или… не выйдешь. Подумай, Полина.

Почти жалящий поцелуй обжёг шею, я только стиснула зубы.

— Если что-то понадобиться, я к твоим услугам, дорогая, — тихо рассмеялся он, ласково убирая с шеи мои волосы. — Пойду поработаю. Заскучаешь — зови.

И ушёл, оставив меня в роскошной, но такой холодной и пустой спальне.

Некоторое время я стояла и не двигалась, бездумно уставившись в одну точку. Годные мысли упорно не хотели приходить. Пожалуй, как нормальной девушке стоило сесть в уголок и порыдать для перезагрузки психики. Однако рыдать не тянуло. Я вообще это мокрое дело не люблю. Хоть и могу, если режу лук, например, или смотрю жалостливую киношку про щеночков и котиков.

Тут же… Рыдать буду потом, когда окажусь в безопасности, подальше от этой ледышки и такого красивого, но такого неправильного дома.

Вздохнув, я побрела в комнату, которую назвали «моей». И там, собственно, провела весь вечер. В шкафчике нашлась одежда, рукоделие, книги, но… ни виддера, ни какого другого аппарата связи. Пленница в хайтековом замке. Сиди себе, носки вяжи да готовься обжениться по-быстрому. Тьфу, какая гадость. И нет, это я не про носки.

Ночью не спалось. В какой-то момент я резко вскочила на кровати и прислушалась. За дверью кто-то был. Стоял, прислушивался, но не решался зайти. Быстро кинув взгляд на тумбочку и шкафы, поняла: если что, придётся защищаться подушкой. Даже вязальные спицы тупые и из какого-то легкого материала, ими не отмашешься. Сердце стучало как бешеное, липкий страх заставил подобраться и вцепиться в собственные колени.

«По команде “Три!” прячемся под кровать!» — вспыхнула в мозгу фраза Вики, это мы в детстве играли в шпионов.

Вряд ли выйдет что-то толковое, но тоже вариант. Ни одной приличной мысли в голову не приходило, больше всего на свете хотелось выпрыгнуть в окно. Но вряд ли это помогло бы делу.

Белая дверная ручка начала медленно поворачиваться, и я похолодела.

Кажется, прошла целая вечность. Сердце даже пропустило удар, словно не слишком уверенное, что стоит биться. Когда такое происходит от близости красивого мужчины (например, Арне) и в ожидании приятного сюрприза — это божественно, однако ни того, ни другого не предвидится. Кем бы там себя ни считал Эйдль, я его точки зрения не разделяю. Особенно сейчас. Арне…

Дверь бесшумно открылась, но вопреки ожиданиям на пороге стоял не хозяин дома, а молодая женщина с точёной фигуркой и длинными белыми волосам чуть ли не до талии. На лбу они перехвачены белой лентой под цвет свободного платья, спускающегося до щиколоток. На шее висел большой круглый кулон с невероятно красивым камнем небесно-голубого цвета.

Её глаза вдруг вспыхнули сапфировой синевой, заставившей меня замереть на месте и вцепиться в ближайшую подушку.

— Бу! — сказала она и вдруг тепло улыбнулась, словно старая подруга.