Моя бабушка курит трубку
Шрифт:
И тогда можно вспомнить про девочку Марианну, которая живет в Москве и знает секрет. Она знает, что в тайный лаз, который находится в секретном месте, в укромном углу, всегда спускаются двое, молодой и старый, и зажигают там свет. Тогда нужно пересечь железные линии и приблизиться к Месту. Припасть к земле и прислушаться. И когда услышишь неясный шум, знай – они здесь. Открывай тайный лаз, и под ним будет решетка, а за ней свет и голоса.
И тогда откроются заветные двери в земле и станет больно глазам, потому что станет совсем светло. И голоса в земле затихнут, прислушиваясь, а потом старый
– Кто там?
– Гестапо. МосГаз! Открывайте. Вы окружены. Ваша карта бита!
И молодой выйдет наружу, опустив белобрысую голову на юную грудь, и накроет ее плечами. И сдастся на милость победителя. А старый закричит:
– Не подходи, убью!..
И начнет строчить короткими и длинными очередями.
И тогда надо приложить КЕРЬ к левому уху и прошептать волшебное слово АЛАНГА.
И тогда снизу сразу начнется артобстрел из тяжелой, средней и легкой артиллерии.
А когда все закончится, можно будет слушать грустный одинокий плач старика.
И тогда нужно закрыть тайное место и забросать его грязной, противно пахнущей землей, а потом уйти к кольцу трамвайных путей, которое описывает дугу, положить КЕРЬ на одну из железных линий и дождаться трамвая.
И когда трамвай беспощадно промчится и поедет дальше, согласно маршруту следования, указанному на прямоугольных досках и номере, надо поднять горячую пластину и уйти в неизвестном направлении, слушая жалобную ноту, которую пластина будет издавать. Но так можно поступить только, если услышишь плач старика. А если плач не будет слышен, то Создатель прольет с неба хляби небесные. И помчатся всадники, призывая всех в одно место.
И тогда разрушатся дома и деревья, а животные будут спасаться в диких горах и не спасутся.
А когда вода зальет все то, что раньше называлось землей, останутся только рыбы, которые будут пожирать друг друга, потому что есть будет уже нечего и незачем. И когда последняя рыба умрет, затихнет Океан и появится солнце.
Но оно тоже не услышит жалобную ноту. Потому что оно далеко. За 500 миллионов миль и 25 миллионов парсеков.
1992 г., г. Новая Каховка
У окна
Я ехал в вагоне скорого поезда в Москву из Саратова. Это было накануне нового, 94-го года. Поезд остановился на перроне какого-то городка. Он остановился всего на каких-нибудь 3 минуты, чтобы тронуться дальше, увозя меня к дому. Из простого любопытства, может быть, я подошел к окну и посмотрел в него. А может, я подошел не просто так, а что-то привлекло меня, чтобы выглянуть наружу. Что-то тихо звякнуло во мне, какой-то маленький молоточек стукнул по хрустальной шестеренке, и она, повернувшись, создала тихий звук. Но я не в силах сказать точно, было это до того, как я остановился у окна, или после. За окном был вечер и вечерний вокзал розово-серого цвета стоял передо мной с окнами из желтого электричества. Перрон был бел от снега. На снегу стояли трое-четверо мужиков в ушанках и унылый милиционер, который грустно посмотрел на меня.
Прозвучал свисток, и поезд потихоньку тронулся, навсегда разлучая меня и с вокзалом, и со снежным
И не есть ли та тоска, которая родилась во мне, тоской по Родине? Не есть тот тихий звук, который прозвучал в моей душе, – любовь?
Поезд уезжал домой, вздрагивая и качаясь на рельсах, а я сидел, писал эти строчки.
1993 г. вечер, поезд «Саратов-Москва»
На автоответчике гудки несказанных слов.
На Тверском – проститутки.
Жаль, что так много блядей.
И все равно наши девчонки
Лучшие в мире!!!
Мне захотелось, чтобы собака,
Которая случайно оказалась в подъезде,
Была Посланцем.
Наверное, эта мысль – мысль труса.
В пустом доме захотелось друзей
И в то же время захотелось одиночества.
Вино, что искрится в бокалах,
Чем-то напоминает слезы. Ну и пусть!
Май 1994 г.
Он набрал ее номер и спросил:
– Это клуб? Его спросили:
– А какой вы номер набираете?
– Номер такой-то, – ответил он.
– А какой вам нужен клуб? – спросили его.
– Извините, я ошибся, – сказал он и бросил трубку. Но до того, как бросить трубку, он вспомнил, чей это номер, но почему-то спросил другое. Но ведь самое-то главное, что он звонил действительно в клуб по другому номеру, а набрал этот. И он подумал:
«А может, это она все напутала?! И вывела его рукой свой номер».
Ноябрь 1994 г.
Смерть демократа
Один демократ ехал в метрополитене. Он сидел среди сограждан и молча восхищался видом дверей с надписями «Не прислоняться к двери». Собственно, он сидел напротив этих дверей и поэтому восхищался. Еще он думал про народ, с которым он находился в данный момент. «Вот, вокруг как много людей в поезде метрополитена. И я среди них сижу, и ничего такого не происходит. Я в самой гуще событий».