Моя большая маленькая тайна
Шрифт:
– Какая рань, время обеда уже.
– Не важно. Ну, так что? – раздраженно прерываю его.
– Марина, ты нужна мне срочно. Сегодня Алекс назначил дополнительную съемку.
– Олег, мы же договаривались, никаких дополнительных часов.
– Марина, – даже голос повышает от эмоций, – он дополнительные съемки оплачивает в трехкратном размере.
– Ну и что? С чего ты взял, что мне это интересно?
– Марин, это интересно мне. Ты уж прости, но я, как твой агент, тоже получу огромный процент с этого. Так что, давай, поднимай свой ленивый
– А если я откажусь? – закидываю удочку.
– Тогда ты останешься без работы, и я тоже, – рычит в трубку, – и не забывай про неустойку, она огромная.
– Хорошо, сейчас приеду, – обреченно выдыхаю.
В конце концов, что такое потерпеть три часа съемки, надеюсь, потом-то меня оставят в покое. Быстро привожу себя в порядок, сильно не усердствую, все равно там, в студии сделают все, как надо.
Забегаю по пути в детскую, целую сына, даю себе немного времени подержать его в своих руках и насладиться сладким запахом.
На завтрак у меня уже времени не остается, поэтому беру с собой пару бутербродов, кофе и выбегаю из квартиры. Перекусываю, пока еду в такси, потому что по опыту знаю, что съемка может затянуться на несколько часов.
Когда подъезжаю к месту, обращаю внимание, что рядом со студией припаркованы несколько черных тонированных иномарок, а возле входных дверей стоят два огромных охранника. Подхожу ближе и застываю, не знаю, что я должна сказать им, чтобы меня пропустили. Но один из них сам распахивает передо мной двери.
– Проходите, вас ждут, – говорит спокойно, умудряясь при этом даже рот практически не открывать.
Я захожу внутрь и вижу, что здесь охраны еще больше. Все на одно лицо и в одинаковых черных костюмах. Олег стоит у окна и как обычно с кем-то ругается по телефону. В углу сидит девочка фотограф, с которой я частенько работаю. У нее огромные глаза и перепуганное лицо, мне тоже как-то не по себе, еще с тех пор, как я увидела количество машин и охраны.
Прохожу дальше и замечаю, что в кресле у стены с ноутбуком на коленях сидит Алекс. Он сосредоточенно смотрит на экран и, кажется, никого не замечает. На столе рядом с ним огромное количество черных футляров с украшениями. От такого вида я вовсе не замираю в восхищении, у меня в голове только одна мысль, неужели все это количество, надо будет отснять. Это же на целый день.
Дальше все идет по отработанной схеме, меня усаживает в кресло визажист и делает свою обычную работу. Затем она приносит две коробки, одну большую, вторую поменьше. В большой коробке лежит платье, в маленькой – туфли. Не понимаю, на черта они мне нужны, ведь снимать будут только верх, но послушно беру и то и другое.
Я быстро переодеваюсь за ширмой и подхожу к столу, на котором лежат футляры с драгоценностями. Алекс в это время перебирает коробки, несколько из них открывает и показывает мне. Я равнодушно пробегаю по ним глазами и продолжаю молчать. Он, что ждет, когда я выберу сама? Так мне абсолютно все равно. Я к этим разноцветным камням и их холодному блеску абсолютно
Понимаю, конечно, что здесь побрякушек на огромную сумму, скорее всего, поэтому здесь столько охраны, но я никогда не была любительницей драгоценностей. Может пару раз после первых съемок покупала себе что-то или получала в подарок от родственников, но особо не носила.
Алекс сам выбирает комплект с брильянтами и передает его девушке, которая приводила меня в порядок. Она помогает мне справиться с застежкой, и мы приступаем к работе. К моему большому облегчению съемки длятся совсем недолго. Из всей этой кучи драгоценностей Алекс выбирает только три комплекта. Не понимаю только, зачем надо было привозить с собой все.
Сам хозяин этой коллекции во время съемки сидит все в том же кресле и ни на секунду не сводит с меня глаз. Раньше он никогда не присутствовал лично, только сегодня. Не знаю, что это значит, но мне это совсем не нравится.
После окончания съемок Алекс подходит ко мне и протягивает руку к моим волосам, я в испуге отшатываюсь, но его это не останавливает.
– У вас перышко в волосах, – говорит с легкой улыбкой и достает его из моих волос.
– Спасибо, – отвечаю нервно и все равно отхожу от него на шаг.
– Марина, вы можете выбрать себе комплект в подарок, – показывает на коробки, – любой.
– Только один? – ехидно спрашиваю.
Язык мой враг мой, особенно в те моменты, когда мне не по себе.
– Нет, не один, – отвечает, нисколько не меняясь в лице, – можете забрать себе хоть все.
Ну, ни хрена себе, думаю про себя. Как дорого меня оценивают. Даже не знаю сейчас смеяться или плакать. А что потребуют взамен? Пожизненное рабство? Статус послушной наложницы, раздвигающей ноги сразу, как только хозяин появляется на горизонте?
– Я не люблю драгоценности, – пожимаю плечами, – вернее, я к ним абсолютно равнодушна, так что здесь мимо. Они не представляют для меня никакой ценности.
– А что вы любите? – незамедлительно следует вопрос, – вернее, что для вас представляет наивысшую ценность?
– Я люблю своего сына, – твердо отвечаю, – больше всего на свете. Он самое дорогое, что у меня есть.
Хотя тут можно поспорить, есть ли.
Алекс к моему большому удивлению и сожалению никак не реагирует на новость о том, что у меня есть сын. Я надеялась, что, узнав об этом, он от меня отстанет. Опять мимо.
– Марина, а давайте прогуляемся, – ловко меняет тему.
– Зачем? – напряженно спрашиваю.
– Подышим свежим воздухом, – отвечает с улыбкой.
– А у меня есть выбор? – обреченно спрашиваю.
Он несколько секунд удивленно на меня смотрит, затем его брови ползут вверх.
– Марина, скажите, вы, что меня боитесь?
– Да, – отвечаю честно.
– Почему?
– Я не знаю, как вам отказать. На вашей стороне сила, – киваю в сторону охранников, – и власть.
– Да, это сложно, – спокойно отвечает, а у меня по спине ползут мурашки, – мне еще никто никогда не отказывал.