Моя горькая месть

Гауф Юлия

— И кто она? Ее ты тоже любил?

— Вера, — рассмеялся он, — вот потому я и не отступлю. И сразу тебе скажу, что твое условие оставить тебя в покое не приму. Я делал предложение, когда мне было шесть лет соседской девочке, лицо которой забыл. Думал, это любовь, но она переехала, и на следующий же день моя любовь к ней прошла. Не ревнуй, лучше назови свои условия. Все, что хочешь. Я выслушаю их.

Я улыбнулась против воли. Наверное, Влад не был бы Владом, если бы перестал давить. Он и сейчас, когда кругом виноват, пытается выторговать лучшие

условия для себя-любимого. Ну что ж, тогда и мне стоит назвать свои требования, посмотрим, как он будет их выполнять.

Тем более, условие, по факту, лишь одно.

— Я хочу, чтобы мой будущий муж всегда был на моей стороне. Это все, Влад, — ответила ему, и улыбнулась. — Подробности я тебе расписала на выезде из Питера.

— Принято. Я на твоей стороне.

— Пока это не так, — покачала я головой. — Ты играешь против меня. В чем именно, я тебе тоже объяснила. Мне не нужно, чтобы ты менялся, пойми меня правильно. Я тебя таким, какой есть полюбила. Но если ты хочешь, правда хочешь семью со мной и Полиной, тебе придется поменять отношение к нам обеим. Будь не против нас, а за нас. Всегда. И не предавай больше.

В этот момент мы остановились на окраине небольшого поселка, поодаль от которого стоял уютный коттедж. А рядом с ним машина. Значит, Евгений Александрович уже на месте. И вряд ли он позвал нас чтобы наладить отношения, и стать семьей. Ничего хорошего я от этого человека не ждала, и не жду.

— Обещаю, Вера. И это не пустые слова, — Влад обернулся к нам с Полей. — Ты и правда боишься его? — он кивнул в сторону коттеджа.

— Опасаюсь. Я не знаю, что ему взбредет в голову. Отношение свое он нам с Полиной ясно продемонстрировал.

Влад хмуро кивнул. Пожалуй, сейчас он впервые не отмахнулся от моих слов про своего отца, заглаживая все обещаниями, что защитит.

— Я не подумал. Но он поставил условие, чтобы вы обе были, — проговорил Влад тихо. — Вот я и решил, что легче согласиться, и поехать за город, чем воевать. Отец так или иначе всегда добивается своего, я просто не хотел, чтобы он застал тебя врасплох тогда, когда меня не будет рядом. Тебе не стоит волноваться, правда, против меня он не пойдет. И ничего плохого ни тебе, ни Полине не причинит.

Вот сразу не мог сказать это, а не сыпать пустыми обещаниями?!

Влад вышел из машины, и открыл передо мной дверь.

— Можно, я понесу Полину? — спросил, легонько прикоснувшись к спящей Поле. — Я посмотрел пару видео, знаю, как нужно детей держать. Разрешишь?

Кивнула в ответ, и Влад снова мне улыбнулся. Ей Богу, столько улыбок, сколько за эти несколько дней, он не дарил мне за всю мою жизнь!

Боязно позволять ему нести хрупкую Полину, но я силой заставила себя не бегать рядом с ценными указаниями. Даже если у нас с ним ничего не получится, Полина имеет право на то, чтобы у нее был отец. И она никогда не узнает, что первым, что он сделал ей, было предательство.

Пусть знакомятся.

— Влад, мы ведь не вместе будем

ночевать? — решилась я спросить, когда мы были на крыльце.

— Я буду отдельно от вас с Полиной. Но неподалеку, — он открыл передо мной дверь, но первой войти я не решилась. — Хотя, я очень хочу, что ты позовешь меня к себе в кровать.

— Этого не будет.

— Да я знаю, но ты ведь не можешь мне запретить хотеть этого? — подмигнул Влад, и кивнул Евгению Александровичу: — Здравствуй, отец. Поговорим? — он передал мне Полину, и шепнул: — Сейчас я объясню папе, чтобы не цеплялся к тебе и малышке. Доходчиво объясню. А ты пока покорми Полю, она явно голодная.

Остаток дня, и половина следующих суток прошли на удивление спокойно. Влад то и дело посматривал на меня, не скрывая превосходства. Оно так и сквозило в нем: «Я ведь говорил, что все будет хорошо. Это бабские страхи, Вера. Отец и не собирался затевать ничего дурного, а ты напридумывала».

Все это читалось в его глазах, и несколько раздражало. Но постепенно я и сама начала думать, что зря переживала — Евгений Александрович был вежлив, не притворялся безумно счастливым от моего общества, но с интересом поглядывал на Полину.

Не как на любимую внучку, конечно, но и не как на пустое место.

А вечером второго дня, пока Влад ходил около дома с телефоном в руках, и ругался с кем-то по работе, Евгений Александрович заглянул к нам с Полиной в комнату:

— Ну что, Вера. Пора нам с тобой поговорить начистоту.

— Влад скоро придет, — встала я с кровати, но мужчина вошел, и закрыл дверь на защелку.

— Не скоро. В доме связь работает ужасно, и долгий разговор с партнерами я ему обеспечил. Нам с тобой времени хватит.

Глава 20

— Я правда планировала уехать. И обманывать вас не думала, ни с деньгами, ни с чем-либо другим, — быстро проговорила, глядя этому опасному, скинувшему маску заботливого отца, мужчине. — Деньги взяла, но…

— Забудь про деньги. Они меня не волнуют.

— А что волнует? — спросила дрожащим голосом, и ответом мне был красноречивый взгляд.

Сама знаю, что несу чушь. И слова мои лишние, они — капли в море, я просто тяну время. И Евгений Александрович меня презирает, он и не думает скрывать это. Никогда не думал. Как-то, еще когда мы жили все вместе, он сказал, что презирает глупых женщин. Мама удивилась, но он пояснил:

… - У мужчин есть сила. Идиоты-мужики бесят, но ум — не главное. А у женщины ничего, кроме ума, нет из преимуществ. Красота? Так она недолговечна, а на любую хитрость есть своя хитрость. Нет, Надя, глупая женщина — это мясо. И таких я презираю.

В глазах Евгения Александровича я читала приговор: он считает меня круглой дурой. Потому и не считает за человека, я — кусок мяса и помеха. Не человек, ничто. И отчасти я с ним согласна, я — не интеллектуалка, и порой веду себя по-идиотски. Возможно, я и правда глупая, со стороны виднее.