Моя история перемен

Даркфей Виктория

… хотя… нет, нет, нет, подождите-ка. Конечно, я бы не стала строить глазки этому лысому бугаю, чтобы попасть за «дверь»! Да, пропади она пропадом! Я же себя не на помойке нашла! Нет, мне, конечно, хотелось блеснуть, вызвать восхищение парней, показать всем какая я яркая, красивая, гибкая и соблазнительная. Я сексуальная!!! Я самая лучшая, крутая и желанная! И вообще, все очень много потеряли, кто меня не ценит и не замечает!

Но девица впереди уже влезла в кабинку и начала танцевать.

Выходило у неё вовсе не так хорошо, как могло бы у меня, но об этом уже никто никогда не узнает…

ГЛАВА 4. Если вы ненавидите, значит, вас победили

В этот раз мы с утром так и не встретились. Если честно, то и большую часть дня я промахала, разлепив «медвежьи глаза» только к четырём часам. В голове выла и грохотала «филармония» из ада, где били в свои тамбурины многочисленные «Чингисханы», «Тутанхамоны» и прочие персонажи, воскрешённые богатой фантазией клубных маркетологов. Во рту будто нагадили все кошки нашего подъезда, что было неудивительно.

Хотелось неимоверно пить.

Ощущая себя старой развалиной, я смогла сползти с дивана только минут через тридцать внутренней борьбы, мысленных пинков и стенаний.

По стеночке, по стеночке я добралась до кухни, где тусклый свет, угасающего мартовского дня, поначалу меня ослепил, как какого-то вампира. Немного проморгавшись, я осушила подряд три стакана воды из-под крана. Тут меня стал манить стул, где было так удобно сидеть, подперев голову кулаком, и смотреть на дворовый пейзаж, такой тихий и спокойный.

– Виу, виу, виу, – завыла автомобильная сирена, ввинчивая в мой многострадальный мозг иглу непереносимой боли.

Я предпочла малодушно ретироваться, но обратить положение в свою пользу. Словно каракатица, пятясь задом, я упёрлась спиной в дверь ванной комнаты. Там-то я и спряталась, заодно нырнув под контрастный душ.

После купания я почувствовала себя немного лучше и смогла сфокусировать зрение настолько, чтобы покопаться в домашней аптечке и принять пару таблеток. Через двадцать минут меня отпустило в достаточной степени, чтобы подвести неутешительный итог: выходные пролетели, благополучно профуканные в очередной раз. В таком состоянии я была способна только на просмотр сериалов. Ну, быть может, к вечеру оклемаюсь и смогу вынести мусор.

Чувство вины и угрызения совести в себя ещё не пришли, поэтому остаток дня я провела более-менее спокойно: ничего не чувствуя и ни на что не реагируя.

А вот потом началось… Я заглянула в кошелёк. И поняла, что вчерашний «отрыв» поставил жирный крест на возможности отложить хоть что-то в копилку за этот месяц. Сколько же я вчера выпила? Воспоминания закончились где-то после пятого коктейля. Как я оказалась дома, в постели, ума не приложу. Наверное, за это надо сказать спасибо Вике.

После я стала вспоминать, что вытворяла, дирижируемая «Чингисханами». Боже, да мне пить, вообще, нельзя! Я едва не залезла в кабинку гоу-гоу! И что бы тогда было? Мужик, стремящийся к моему «чёрному ходу» или «покажи сиськи,

шалава!»? Брр… Нет, в «Дверь» я больше не пойду!

В приступе жалости к себе я положила многострадальную голову на поджатые колени и укуталась одеялом. Нет, так нельзя жить. А чем закончилась гулянка, я и не знала!

Внутри всколыхнулась запоздалая паника, и я бросилась к телефону, набирая номер Вики.

– Чего тебе, болезная? – хрипло отозвалась она после десятого гудка.

Тут во мне проснулись угрызения совести. Подруга легла спать намного позже меня, раз уж не осталась с ночёвкой. Кстати, почему?

– Что вчера было? – со страхом спросила я, решив выяснить главное.

– О, я слышу голос разума! – мастерски ввернула Вика, и не подумав ответить на мой вопрос.

Я обиженно засопела, и она сжалилась:

– Не дрейфь, всё нормально. Сюрпризов не будет.

– Точно? – не решаясь сразу поверить и расслабиться, переспросила я.

– Ну, за тобой не уследишь, дорогая. Стопроцентной гарантии дать не могу, – опять принялась издеваться эта язва.

– Вика! – провыла я в трубку.

– Что Вика? Да успокойся ты, всё нормально. Я тебя из виду потеряла пока ты ещё была вменяемая. А потом ты порывалась на многочисленные глупости, но я тебя исправно блюла.

– Спасибо, – промямлила я, совсем не ощущая её уверенности.

Мы попрощались, и я осталась наедине со своими сомнениями. Ведь «вменяемой» я была именно тогда, когда чуть было не запрыгнула в стеклянную комнатку. Человек, который не отвечает за свои поступки, страшный человек.

Окончательно в голове прояснилось ближе к восьми вечера, но чувствовала себя я, как разбитый лимон и выжатое корыто. Поэтому по первому зевку легла спать и, мысленно поблуждав среди своих вчерашних промахов и ошибок, вскоре уснула, перед этим не забыв поставить будильник на шесть сорок пять.

Понедельник, будильник и тёмное мартовское утро. Я открыла глаза, не до конца осознавая себя. Просыпаться не хотелось мучительно. Отчего такая несправедливость? В борьбе с собой и действительностью я прошла через отрицание, гнев, внутреннее сопротивление и, как всегда, уныло сдалась перед обстоятельствами. Потом встала. Автоматически собралась на работу. Привычно постояла в утренней пробке на проспекте.

В такие минуты жизнь казалась серой и бессмысленной. Ты переключаешь передачи, жмёшь педали… работаешь, чтобы жить, живёшь, чтобы работать. Волком выть хочется. Даже грядущие праздники меня не вдохновляли и не радовали.

До производства я добралась без лишних заминок и с головой окунулась в новую рабочую неделю, которая обещала быть ничем не хуже и не лучше прочих.

До обеда я работала совершенно спокойно, с головой погрузившись отчёт. Последние несколько человек никак не хотели покоряться мне. Не получалось свести буквально пару сотен рублей. Такая мелочь в масштабах предприятия, но о том, чтобы оставить так, не могло быть и речи. И я исправно копала блоки данных, заводила таблицы и сверяла их, сужая раз за разом подозрительные места.