Моя Королева
Шрифт:
– Эдуард, – я хватаю его за руку. – Если мы собираемся пожениться, я должна узнать тебя получше.
Он отрицательно качает головой.
– Поверь мне, ты не захочешь узнать меня получше.
– Но я уже хочу.
– Я не…хороший человек, – он поворачивает лицо к тени, пряча свое выражение.
– Это уже мне решать. Я хочу узнать тебя получше. Расскажи мне о прошлой ночи. Расскажи мне о сегодняшнем дне. Расскажи мне все.
Могу ли я любить тебя?
– Садись, – Эд похлопывает по кровати. –
Я киваю и сажусь рядом с ним. – Да, но разве ты не должен сначала переодеться? – Я показываю на его окровавленную одежду.
Он начинает расстегивать рубашку. Сильно покраснев, я отвожу взгляд.
– Тебе не обязательно отворачиваться, смеется он. – Скоро тебе придется на это взглянуть.
Я снова смотрю на него и сглатываю. Он прекрасен. Я стискиваю зубы и изо всех сил стараюсь подавить желание провести руками по его блестящему прессу. Я прочищаю горло и говорю:
– ЭМ, о чем мы собирались поговорить?
– Давайте начнем с прошлой ночи, – говорит Эдуард. – я уверен, ты знаешь, что мои братья были убиты? – Я киваю. – Александр был всего на год старше меня. Мы были очень близки. Он закричал, призывая меня на помощь, прежде чем убийца перерезал ему горло. Но я не мог помочь. Не мог пошевелиться. Я просто оцепенел от страха.
– Ты был еще совсем ребенком. Это нормально-чувствовать страх.
– Мне каждую ночь снится его смерть. И я всегда парализован. Вынужден смотреть, как его убивают снова и снова.
– Эдуард, мне так жаль, – успокаивающе говорю я, поглаживая его по плечу.
– Когда я был маленьким, то плакал, когда просыпался. Но с годами я перестал что-либо чувствовать. Я совсем онемел, – он прерывисто вздыхает и показывает мне свою руку, покрытую крошечными серебряными шрамами. – Я резал руку, надеясь, что физическая боль вызовет что-то внутри меня. Но я ничего не чувствую. Как будто мое сердце больше не работает.
– О, Эдуард, – шепчу я, – мне так жаль.
Внезапно он берет мою руку и поворачивает ее, чтобы показать тонкий порез, оставленный его мечом прошлой ночью.
– Но когда я порезал тебя прошлой ночью, – шепчет он, не отрывая взгляда от моей ладони, – на мгновение я почувствовал…Я почувствовал боль.
– Эй, – я наклоняюсь и глажу его по щеке, как моя мама всегда делала со мной, когда мне было грустно. – Все в порядке. Это была не твоя вина. Я порезалась случайно.
– Почему ты так поступаешь со мной? – шепчет он.
Предположив, что он имеет в виду мою руку, я пытаюсь убрать ее с его лица, но он хватает ее и крепко прижимает к своей щеке.
– Я чувствовал боль, – говорит он, – мне было больно смотреть, как ты страдаешь. – Он на мгновение закрывает глаза, словно что-то припоминая. Его губы растягиваются в улыбке, и он продолжает: – И в тот день, когда я встретил тебя, такую безумную, но такую красивую. Я что-то почувствовал. Что-то…
– Эдуард… Я – начинаю говорить я, но внезапно его лицо оказывается в нескольких дюймах от моего, и мои слова застывают в воздухе. Он приближается ближе, и я чувствую, как мое сердце бешено колотится. Я не могу оторвать глаз от его
– Но почему? Почему я чувствую себя так, когда смотрю на тебя? – Он останавливается передо мной на секунду, его глаза изучают мои, как будто спрашивая разрешения. Я начинаю закрывать глаза, и почти сразу его губы оказываются на моих.
Наш поцелуй горячий, страстный и полный. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного. Как актриса, я целовалась. У меня была изрядная доля горячих парней, и было несколько довольно хорошо целующихся, но это другое. Это нереально. Это один из тех поцелуев, о которых вы читаете в нереальных любовных романах. Я задыхаюсь, когда он притягивает меня в свои обнаженные руки и прижимается губами к моим, сильнее и настойчивее.
Я прижимаюсь к нему, переполненная пронзающим меня наслаждением.
– Не останавливайся, – шепчу я, чувствуя, как его пальцы задерживаются на корсете моего платья.
– Кэтрин, – шепчет он мне в губы напряженным голосом. – Может, тебе лучше уйти?
– Что? – Я отстраняюсь и смотрю на него. – Но почему?
Он резко встает и подходит к окну, повернувшись ко мне спиной.
– Я… я не могу на тебя смотреть.
– Эдуард…
– Просто уходи, Кэтрин, просто уходи.
– Перестань меня отталкивать! – Я протестую. – Каждый раз, когда я думаю, что мы приближаемся, ты просто отдаляешься.
– Я же сказал. Уходи.
Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, я решительно выхожу из комнаты.
В тот вечер я рано ложусь спать, слишком эмоционально опустошенная, чтобы что-то предпринять. Последнее, что я хочу сделать, это провести ночь, одержимая Эдуардом, но у меня есть другие идеи…
Он мне снится. Его пронзительные голубые глаза. Его римский нос. Его большие теплые руки, мозолистые, но нежные, блуждали по моему телу. Его губы жадно исследовали мои. Мой сон меняется, и я вижу, как он скачет на белом коне, высокий и величественный, как настоящий король. За ним следует группа людей на маленьких коричневых лошадях. Внезапно некоторые из них начинают скакать впереди Эдуарда, постепенно образуя вокруг него круг. Я пытаюсь заговорить, но мой голос не выходит. Круг мужчин начинает пускать стрелы в Эдуарда. Он взмахивает мечом по дуге, отклоняя все стрелы, кроме одной, которая попадает ему в грудь. В ужасе я вскрикиваю и вырываюсь из своего сна.
Тяжело дыша, я сажусь на кровати. Что, черт возьми, это было? Мой сон, казалось, повторял то, что Калкантис сказал мне на днях. Был ли это просто мой разум, вызывающий что-то, или это было какое-то видение?
– Фу, какая разница.
Я качаю головой и уже собираюсь встать с кровати, когда замечаю, что моя правая рука покрыта липким веществом. Нахмурившись, я подношу руку к лицу и щурюсь. Это кровь. Капля крови падает на мою ресницу, и я смущенно моргаю. Откуда она? Еще одна капля падает мне на руку. Еще одна на кончик моего носа. В этот момент я поднимаю голову и смотрю на кровать с балдахином.