Моя"крыша" - Кремль

Соболев Сергей Викторович

Федеральные агенты категории "элита", которых имеется в наличии всего то несколько "штучных экземпляров", имеют каждый индивидуальную страховку, равную в среднем двум миллионам долларов США.

Страховой полис Кондора за последние неполные два месяца переоформлялся дважды: перед поездкой в Чечню страховая сумма возросла до трех миллионов, а накануне вылета в Париж Бушмина спешно "перестраховали", повысив цену "смерти" до суммы, эквивалентной примерно пяти миллионам долларов США.

* * *

Их пятничное путешествие точнее всего можно было охарактеризовать выражением "галопом по европам".

В восемь утра они вылетели — уже

знакомым "Гольфстримом" — из Гренобля в Париж. Из аэропорта прокатились в район Дефанс, где у Захаржевского состоялось не очень продолжительное по времени свидание с известным парижским адвокатом Мишоном, которого Бушмину несколькими днями ранее довелось видеть в ресторане "Тур д'Аржан". Вернулись обратно в аэропорт и вылетели во Франкфурт на Майне (прямо в аэропорту их ожидал местный дилер, которому загодя прозвонил Захаржевский. Он подогнал новенький "мерс", в дальнейшем с тачкой управлялась Ника, которая что на немецких банах, что на улочках картинных средневековых городков чувствовала себя очень уверенно). А уже из Франкфурта, когда Захаржевский сам прозвонил по одному из контактных телефонов, получив новые ЦУ, они выехали на колесах в Висбаден, до которого, как выяснилось, было рукой подать.

* * *

Бушмин еще со школьной скамьи, когда они в старших классах проходили географию, помнил, что в Германии до черта всяких "баденов" — это слово по немецки означает "купальня", и есть даже дважды "баден", то есть знаменитый Баден Баден.

В самом Висбадене ему еще не доводилось бывать, хотя, опять же, приходилось слышать, что именно здесь, в существовавшем и в ту пору аристократическом курорте, Федор Михайлович Достоевский продулся — вернее, продувался не раз и не два — в местном казино, о чем честно поведал в своем ставшем впоследствии знаменитом "Игроке". Доводилось здесь бывать прежде молодым Романовым, Николаю II и принцессе Аликс, урожденной, кстати, принцессе Гессенской. И еще многим и многим историческим, некогда широко известным, а ныне почти забытым личностям…

Высочайшую марку свою Висбаден держит и по нынешний день. Не зря же этот один из красивейших городов Европы — кстати, не очень большой, всего четверть миллиона населения — называют "северной Ниццей", пристанищем миллионеров, городом для тех, у кого денег "куры не клюют".

Поэтому, в принципе, нет ничего удивительного в том, что бывший шеф Серебрянского, вернее сказать, его предшественник на посту директора Федеральной комиссии по ценным бумагам господин Шафранов, переместившийся со своего поста — всего то на несколько дней — в совет директоров компании "Ространснефть" и тут же отправившийся в Германию, на "воды", поправить пошатнувшееся здоровье, — а родственники его еще раньше перебрались в "европы" — человек, надо сказать прямо, далеко не бедный, забил "стрелку" выполняющему нынче особую доверительную миссию Георгию Захаржевскому не где нибудь, а именно здесь, в этом красивом и уютном "городе миллионеров".

* * *

Ника, а вернее сказать, "мерс", управляемый Никой, доставил их небольшую компанию почти в самый центр Висбадена, к зданию Курхауза.

Ключи — служащему, сами — в казино.

"Так надо, Андрей, — коротко и не слишком внятно объяснил ему ситуацию Жорж. — Мы должны показаться… Да нам и самим полезно засветиться в таком вот местечке".

Прежде чем они вошли в роскошное казино, Бушмин успел заметить на стене рядом со входом памятную доску, свидетельствовавшую о том, что в этом заведении уже испытывал некогда судьбу один из самых знаменитых его соотечественников.

"Благословите,

Федор Михалыч, — мысленно обратился он к великому писателю, чей мятежный дух, возможно, витает где то здесь и по сию пору. — Не за легким выигрышем иду, так что обороните меня от бесов!"

Прикупили в кассе фишек на пять тысяч евро — здесь говорят "ойро" — и двинулись в зал, где стояли рулеточные столы.

Подыскали себе места за столом, сели играть. Обе ставки, сделанные Андреем, ушли в пользу казино, за вычетом налогов в пользу федеральной земли Гессен. Захаржевский поставил на "красное"… и удвоил свою наличность.

"Даже за игральным столом этим банкирам прет, — усмехнувшись про себя, подумал Бушмин. — И то верно: деньги идут к деньгам…"

— Андрей, держите руку с перстнем на виду, на столе, — повернув к нему лицо, полушепотом сказал Захаржевский, которому его выигрыш, похоже, был совершенно до лампочки. — Это важно…

Слева от него, через одно, освободилось место за игральным столом. Его на короткое время занял горбоносый мужчина лет тридцати с небольшим, статный, в дорогом, хорошо сшитом костюме, с не очень характерной для здешних мест внешностью (впрочем, в Германии сейчас с избытком турок, албанцев и прочих южан с довольно отличной от местных бюргеров внешностью).

Он сидел почти спиной к Бушмину, глядя куда то в другой конец зала, так что Андрею был виден в основном его аккуратно, по европейски окантованный стрижкой затылок и лишь отчасти — его профиль.

"А ну ка повернись ко мне, мужик, — покосившись на него, мысленно приказал Бушмин. — Дай ка я тебя получше разгляжу…"

В ту же секунду субъект, привлекший к себе его внимание, то ли передумав делать ставки, то ли поняв, что к нему проявляет нездоровый интерес один из игроков в рулетку, поднялся из за стола и неспешно направился к выходу из зала. Андрей едва удержался от соблазна последовать за ним, вовремя вспомнив, что на нем лежит ответственность за безопасность молодого банкира, да и в целом за конечный результат.

Чем то этот хорошо одетый мужчина, у которого была явно кавказская внешность, напомнил ему Горца, который, как и Султыбеков, чье лицо по ходу "гоп стопа" он так и не смог разглядеть из за маски, в последнее время не шел у него из головы.

"Кажется, Андрюша, у тебя исподволь чердак едет, — мрачно подумал он. — Мало ли здесь бродит разного народа?.."

Где то через пару минут к их столу подошел незнакомый с виду мужчина лет тридцати пяти. Худощавый, чуть выше среднего роста, одет в темно синий костюм с "искрой", взгляд цепкий, настороженный. Ника, уловив кивок своего шефа, сместилась чуть в сторону, чтобы не препятствовать доверительному общению подошедшего к ним незнакомца с банкиром Захаржевским.

Захаржевский, выслушав его, слегка кивнул, потом произнес вслух: "Хорошо, я понял", — после чего подошедший к их столу молодой человек круто развернулся и проследовал на выход из игрового зала.

Минут примерно через пять встали из за стола и двое компаньонов — проигравшийся до нитки Бушмин и оставшийся в небольшом выигрыше Жорж Захаржевский.

— Терпеть не могу проигрывать, — с улыбкой сказал банкир. — Даже вот так, по маленькой.

Служащий подогнал их "мерс". Уселись: Ника за рулем, Бушмин в кресле пассажира, банкир, как и положено по чину, — на заднем сиденье. Ника открыла своим ключом мини сейф — в некоторых машинах подобного класса специально оборудуют "нычки", — достала кобуру, прицепила к поддерживающим ремням, пододетым под пиджак, поверх блузки, после чего вновь запахнула плащ и замерла, ожидая указаний от своего шефа.