Моя любимая мачеха, или Она не твоя

Коротаева Ольга

Я видела лишь приоткрытые твёрдые губы, ощущала дорогой парфюм и лёгкое головокружение. Чувствовала мужскую ладонь на своей талии, и жар, казалось, прожигал ткань костюма, разгораясь внутри моего тела. Дыхание стало учащенным, а по венам словно разлилась лава.

Баграт неохотно отстранился и, разорвав взгляд, тихо извинился:

— Простите, Милена, я задумался.

— О чём же? — с трудом выныривая из омута поглотивших вмиг незнакомых до этого момента эмоций, поинтересовалась я.

От одной мысли, что

я едва не захотела, чтобы Сабуров меня поцеловал, в животе похолодело.

— Хотел отвести вас в уже готовый комплекс, — кивнул Баграт в сторону забора, — Но вдруг решил показать больше…

— Больше? — заинтересовалась я.

— Увидите, — таинственно улыбнулся он. — Это сюрприз. Но дорога туда грязная и небезопасная. Вам придётся переодеть обувь и обзавестись каской.

— Обещаете, что оно того стоит? — лукаво уточнила я.

— Даю слово, — серьёзно кивнул он и протянул руку: — Вы мне доверяете?

И я поняла, что да — доверяю. Даже жуткие резиновые сапоги, которые мне выдали рабочие, и канареечного цвета каска не убили мою решимость посмотреть на то, что Баграт считает стоящим таких жертв, как подъём по едва достроенному остову лестницы. Здание напоминало кружево, куда ни глянь — стройматериалы. А некоторые переходы и вовсе заменяли хлипкие конструкции.

Балансируя, я прошла по тонкой доске, а Сабуров стоял на той стороне так напряжённо, будто готов был поймать меня в любой момент. Смеясь, я спрыгнула прямиком в его объятия. На лету потеряла один сапог, и он, громыхая, полетел вниз, натыкаясь на балки.

— Придётся спускаться, — искренне огорчился Баграт. — Я не позволю вам ходить здесь в неподходящей обуви.

— А кеды подойдут? — со смехом открыла я сумочку и вынула приготовленную сменку.

— Что же вы не сказали, — в который раз удивился Сабуров, — что у вас с собой нормальная обувь?

— И потерять романтичную прогулку в резиновых сапогах сорок второго размера? — шутливо изумилась я. — Как можно?!

Рассмеявшись, мы продолжили подъём. Преодолев ещё четыре пролёта, упёрлись в заграждение.

— Кажется, это финиш, — дотронулась я до замка. — Именно это вы хотели мне показать?

— Нет, — тихо ответил Сабуров и, положив тёплые ладони мне на плечи, развернул. — Это…

Я задохнулась от восторга и, глядя на открывающийся вид на раскинувшийся внизу город, залитые золотом солнечных лучей крыши домов, зелёные озёра парков, прошептала:

— Это невообразимо. Такой вид! Удивительно и прекрасно.

— Как и ты.

Вздрогнув, я затаила дыхание. Мне же не послышалось? Или всё это виной ветер?

Я обернулась и, встретившись взглядом с Багратом, застыла на месте.

Сабуров крепко держал меня за плечи, смотрел так, будто открывающийся вид и тени моей не стоит, и от этого замирало сердце. Губы приоткрылись, и я невольно облизнула их.

Глава 5 Милена

Милена

Домой я вернулась в растрепанных чувствах с какой-то

шальной улыбкой на губах. Чтобы хоть как-то скрыть ее, приходилось то и дело кусать губы. Не знаю, что на меня сильнее произвело впечатление — общение с Багратом или то, что мужчина всерьез заговорил о моем будущем в фирме.

Впервые кто-то расспрашивал меня о моих желаниях, стремлениях, планах. Мужчина вроде бы и не выпытывал, лишь внимательно слушал, но я как-то незаметно для самой себя рассказала ему все: как проходила практику, какие проекты уже делала, о каких мечтаю и, главное, о работе в фирме отца. Вернее, их общей фирме.

Последнее точно не собиралась говорить, но слова так легко вылетели, что я не успела их поймать. Думала, Баграт покачает головой или начнет расспрашивать, зачем мне нужно забивать свою прелестную головку такой чепухой, но он улыбнулся! Поддержал, похвалил и предложил попробовать себя в новом проекте! Невероятно.

Все невероятно: и эта поездка, и этот мужчина!

– Мила, а вот и ты! — папа отложил в сторону книгу и жестом подозвал меня в гостиную.

– Привет, пап.

Я наклонилась и поцеловала его в щеку. Быстро, порывисто и смело. Еще вчера на такое не решилась бы. Ведь при встрече мы лишь неловко обнимали друг друга, а сегодня Баграт подарил мне крылья.

– Ты выглядишь счастливой. Тебе понравилась поездка?

Взгляд у отца был теплым, как когда-то давно. Словно я в прошлое перенеслась. Будто не было этих годов порознь. Мне захотелось поделиться кусочком своей жизни, впустить папу в нее.

– Очень! — эмоции плескались во мне и я чуть ли не скороговоркой проговорила: — Проект дома необычный, все сделано очень красиво и лаконично.

– Я рад, милая, очень рад. Присядь, не заставляй отца задирать голову.

– Прости.

Я опустилась в кресло напротив.

– Нам нужно поговорить, — отец тяжело вздохнул, и я поняла, что разговор ожидается не легкий.

– О твоем здоровье, — понимающе сказала я. Еще вчера было ясно, что папа недоговаривает многое.

– И о нем тоже, дочка. Я кое-что утаил от тебя.

– Операция не такая уж и безопасная? Я понимаю это, папа.

– Вся в мать, — кивнул отец и в его глазах появились лучики тепла, а следом пришла тоска.

– Нани гордилась бы тобой. Какой красавицей ты выросла.

Отец смотрел на меня с трепетом и сердце болезненно закололо. Вспомнилось, как в этой самой гостиной мы собирались все вместе. Братья спорили. Они всегда находили тысячи причин для этого. Трудно было найти что-то, в чем их мнения совпадали. Папа хмурился и призывал их вести себя достойно, а мама весело смеялась, трепала их за волосы и мирила всех за ужином. До сих пор помню ее открытую улыбку и нежный аромат маминых духов. Ключевое слово для розыгрыша — любовь. Раньше эта комната пахла ими и розами, которые отец постоянно приносил с работы. Я знала, что без них он не возвращается, но мама каждый раз восторженно принимала букет и горячо благодарила, не забыв поцеловать отца.