Моя любимая мачеха, или Она не твоя
Шрифт:
Сынишка напомнил о себе очередным пинком, от которого заныл низ живота. Я поморщилась от боли и присела отдохнуть немного. Все таки тридцать девятая неделя подходила к концу и живот был уже не маленьким. Поясница еще
— Доброе утро, семья!
В кухню вошел Баграт. Муж улыбался, чуть влажные волосы блестели на солнце, а спортивный костюм лишь подчеркивали идеальное тело мужчины. Я засмотрелась на него и не ответила на приветствие. Впрочем этого никто и не заметил — мужчины уже обсуждали очередной проект.
Я покачала головой. Даже дома, в семь утра они не забывают о работе! Медленно поднявшись со стула, я сделала несколько шагов, как очередной приступ боли заставил меня ахнуть и застыть на месте. За утро он был далеко не первым.
Неужели началось?
— Мила, ты как? — Баграт оказался рядом в одно мгновение, бережно удерживая за талию.
— Присядь! — Рома уже поставил стул и мужчины усадили меня на него.
— Сейчас полегчает, — успокоила я их.
— Я вызываю скорую! — запаниковал Баграт.
— Не надо, — я взяла его за руку. — Лучше позавтракай и отвези меня сам. Времени еще много. Это
Я ошиблась. Мишка всю беременность показывал излишнюю активность, поэтому роды были стремительными. Уже к обеду, я держала на руках малыша, который очень активно кушал грудь.
Баграт сидел рядом и смотрел на нас, не решаясь прикоснуться к сыну.
— Он такой крошечный, — сдавленно произнес он.
— Совсем нет, — улыбнулась я.
Если бы Баграт его рожал сам, уверена, сын показался бы ему просто гигантом. Все тело болело, но радость от того, что на моих руках лежит самое совершенное чудо перевешивало все остальное.
Баграт пересел ко мне поближе и обнял одной рукой за плечи. В нос сразу ударил знакомый и самый любимый аромат моего мужчины. Я прикрыла глаза наслаждаясь моментом безграничного счастья. Баграт и сын — двое мужчин, которых я боготворю.
— Не успеем оглянуться, как он начнет ползать, а затем ходить, — с грустной улыбкой заметила я.
— Да, а затем начнется школа, девочки, драки, клубы и “Папа, мне не нужна твоя помощь, я всего добьюсь сам”. — закончил Баграт.
Конец