Моя любимая заучка
Шрифт:
Тёма настолько быстро подбежал, что обратный путь в полёте показался в разы медленнее.
— Я так больше не могу, — прокричала Лиза и кинулась сквозь толпу.
Растолкав студентов, она подбежала к Громову, который сидел на Захаре и беспощадно ударами втаптывал того в землю.
— А ну отойди от него!
Она вцепилась ему в руку и потянула со всей силы на себя, из-за чего потеряла равновесие и плюхнулась прямиком на сырую землю, но Громова не отпустила.
Она держала его руки своими и крепко, на сколько хватало сил,
Чёрные, как крыло ворона, волосы растрепались, небрежно спадая тонкими прядями на лицо, а в глазах читалось чистейшее безумие.
А у Смирнова шла кровь из носа, он почти уже не сопротивлялся, только цепко держал Максима за рукав рубашки.
— Максим!
Громов замер. Блин, да она первый раз в жизни назвала его по имени… Не считая того случая в их кабинете, но тогда это было в порыве страсти, а сейчас осознанно.
Дрожащими руками она обхватила его за плечи:
— Максим, пожалуйста…
Он не шелохнулся. Продолжал испепелять уже харкающего кровью Смирнова своими бурлящими ненавистью глазами, а кулак завис в воздухе.
— Максим...
Она мягко повернула его лицо к себе. Чуть прикоснулась ладонью к ледяной щеке. Он встретил её взгляд. Она видела его всякого. Злого, пылающего яростью, презрительного, но такого — никогда. Он выглядел так, словно в него вселился сатана.
Сложно было прочитать эмоции в его глазах, настолько всё было смешано. Как будто всё плохое, что было в этом мире, окутало его. Его трясло. Ноздри расширялись, и дышал слишком часто. А во взгляде потемневших глаз плескалось чистое безумие.
— Максим, пойдём.
Лиза потянула его на себя, вставая на ноги. И он поднялся, поддавшись ей. Позволил утянуть его за собой. Она взяла его ладонь в свою руку и повела за собой.
Она смотрела перед собой, а студенты расступились перед ними, но Лиза не видела их лиц. Не слышала разговоров. Чувствовала, что он идёт за ней, и это было самым главным.
Повела не к зданию, а вглубь лесного массива. Они молча шли, пока толпа позади полностью не скрылась из вида.
Ромашова глубоко вздохнула и остановилась. Он стоял позади, всё ещё держа её за руку. Обернулась, посмотрела на него.
— Зачем ты так? — тихо спросила.
Громов подошёл к ней вплотную.
Парк испускал звук колышущихся ветвей и падающих шишек, которые с глухим стуком падали о землю. А небольшой пруд неподалеку хранил молчание, и лишь круглая луна отражалась в стеклянной глади.
Громов смотрел на неё пристально, и ей стало страшно. Ведь они совсем одни тут, вдруг он сделает ей что-то плохое?
Он вскинул руку, а она испуганно дёрнулась. Максим удивлённо изогнул бровь, а рука зависла в воздухе возле её плеча:
— Ты боишься меня?
Лиза сглотнула:
— Да.
Громов нахмурил брови и задумчиво склонил голову набок:
— Ты думаешь, я смогу сделать тебе больно?
— Да.
Он
— Я скорее умру, чем причиню тебе боль, Ромашка.
А она наконец поняла. Поняла, что всё это время безостановочно падала вниз, не зная где окажется в конце.
Что ждёт её в глубине, в тёмной пучине неизвестности? Ответ находился всё это время у неё перед носом. А она не замечала его. Или не хотела замечать. Она поняла, что падала туда, где он стоял и долгое время ждал её, посматривая на часы. Гадал, когда же она осознает. Поймёт. Примет. Наконец упадёт, встанет и отряхнётся. Увидит его. Встретится с ним взглядом, и, как по щелчку, всё встанет на свои места.
От него пахло травой и кровью. Адская смесь щекотала ноздри, но он обнимал так нежно, что хотелось раствориться в объятиях и просто быть рядом.
— Максим?
Громов дышал её волосами и крепко прижимал к себе, она чувствовала, как бьётся сердце в его грудной клетке.
— Да?
Лиза обнимала его широкую спину и смотрела на безмолвную гладь небольшого университетского прудика.
— Что происходит с нами?
Вопрос повис в воздухе. И некоторое время они молча стояли, крепко прижавшись друг к другу.
Стая птиц с громким щебетом пролетела над головами, оставляя после себя еле слышный звук отдаляющихся хлопающих крыльев.
— Я не знаю, что происходит с нами. Но я не хочу больше никого видеть возле тебя, — Громов поднял голову и посмотрел на неё с нежностью, но слова резали ножом, — В следующий раз я убью его, Ромашова.
Глава 36
— Что это было, Макс? — Паулина злилась.
Ну хоть догадалась надеть шапку. Подготовилась для разговора с ним, умничка.
— Что было?
Громов подходил к гостиной, когда встретил её. Облокотившись о стену, она ждала его возле входа. И устроила допрос.
— Почему эта зубрила держала тебя за руку? И почему ты с ней вообще куда-то пошёл?
Максим глубоко вздохнул и сжал пальцами переносицу. Зажмурил глаза.
— Паулин, отъебись. Я устал и хочу отдохнуть.
Двинулся в гостиную, а Паулина посеменила следом, закидывая вопросами:
— Куда ты ходил с ней? Что вы там делали? Я чего-то не знаю?
Громов опустился в кресло и вытянул ноги.
Этот уёбок хорошо ему втащил, челюсть болела, но как же было похуй.
— Зачем ты избил Смирнова? Что он тебе такого сделал?
Он расстался с Ромашовой буквально десять минут назад у главных дверей здания. Они так и не поговорили нормально, ничего не прояснили. Просто стояли в обнимку и наслаждались друг другом.
Он мог говорить за двоих, потому что понимал, что она тоже что-то чувствует к нему. Могла ведь оттолкнуть его и начать подтирать Смирнову кровавые сопли. Но Ромашова пошла с ним, увела его. На глазах у толпы.